СчастливаЯ, или Дорога к себе

Но и дома уже давно штиль.

– Иди ужинай, – спокойно зовет мама с улыбкой.

Неужели? А зачем всем настроение портить? Мне становится обидней и легче. Все же пусть лучше так. Мир я больше люблю. Постепенно забывается ссора, пока не случается взрыв. Между скандалами всегда проходит какое-то время. Иногда больше, иногда меньше. Как повезет.

Наконец-то месяц проходит. Звоню Виталику первой. Нет сил больше ждать. В моей жизни многое изменилось, изменениями в себе так хочется побыстрей поделиться. Доказать ему, что я – лучшая девушка, какая только может быть в его жизни.

– Привет, как дела? – задаю дежурный вопрос.

– Привет. Нормально, – отвечает он.

В голосе слышится радость, но она быстро сменяется скукой.

– Чем занимался весь месяц?

– Да так. Работал и отдыхал.

– Понятно. Сегодня увидимся?

– Зачем? Ты уверена, что это надо?

– Почему бы и нет? Я могу подъехать к тебе.

Меня не смущает даже то, что это я сейчас отправлюсь к нему. Лишь бы мне помириться. Ради этого я готова на многое и радуюсь, когда слышу согласие. Надеваю лучшее платье, подправляю свой маникюр. Надо бить точно в цель, показав, как я изменилась.

Волнуюсь, неуклюже на шпильках ковыляю на остановку. Неудобно, но я терплю. Хочу ему обратно понравиться. На всякий случай в кармане зажимаю письмо. Как сказать ему все о чувствах? Буду снова а-ля Татьяна Ларина Пушкина. Если что, пусть прочитает, заодно и гордость свою сохраню. Хотя… Какая там, к черту, гордость? Все уж лучше молча потерпеть неудачу, если что-то пойдет не так.

Ну, конечно, мы помирились. Мало кто от откровенного письма устоит. Идея Татьяны Лариной уже второй раз поспешила на помощь. К хорошему же всегда привыкаешь? Один раз помогло и сразу стало привычкой.

Мы провели время вместе. Теплый разговор с ощущением долгожданного счастья, долгий секс с удовольствием, проводы.

И вот я снова одна, возвращаюсь домой.

Эйфория от того, что я добилась желаемого, перемежается чувством досады. Внутри будто кошки скребут, а почему, я не знаю. Кажется что-то неправильным, унизительным.

Успокаиваю себя. Ну, подумаешь, пошла на уступку? Проиграешь в битве, победишь в войне. Если мы с Виталькой поженимся, я быстрее оставлю родителей. Чем не прекрасный стимул оправдать собственный поступок и слабость? Да и разве может считаться слабостью стремление вновь обрести в душе счастье и мир?

Только вот счастье какое-то хлипкое… Подогреваю уверенность – он сказал, что скучал по мне этот месяц. Раз сказал, значит, точно так.

Это уже позже узнала, что в этот месяц он общался с другой. Так и сказал одним вечером, что она ему вообще не понравилась. Я же… как дура обрадовалась. Ну еще бы! Я вновь стала лучшей! Он все-таки выбрал меня!

И несмотря ни на что, отношения у нас хуже и хуже.

Да, я уже давно не курю, ношу каблуки, платья, юбки. Но мне скучно с Виталькой, и без него не могу. Одиночество страшит грустным примером сокурсниц. Снова ходить по кабакам в надежде, что к тебе принц подойдет? Угу. Как же… Пробовала. Не получилось.

– У меня будет свой дом, – говорит он мечтательно, но замуж до сих пор не зовет.

«С тобой или без тебя у меня тоже будет свой дом!» – думаю с легкой долей злорадства.

«А на огромной кухне большое окно и столешница длинная вдоль. Чтоб можно было овощи резать и смотреть на деревья и небо».

Это мама делилась мечтой, которую я с удовольствием одолжила.

Только и жду, что время вот-вот пролетит, и я закончу грызть гранит надоевшей науки. Хочется больше свободы, потому что в свободное время тружусь. Теперь я – рекламный агент. Если продам место в журнале, получу хороший процент. Все какие-то деньги. Помимо этого знакомлюсь, общаюсь с людьми. Нечего время терять.

Кто знает, а вдруг представится случай?

Что если предложат работу? Карьера, деньги, стану, наконец, независимой.

Приходится все успевать. Бегу с работы на пары. Перед лекционным залом толпа. Младший курс, своих почти никого. Слишком рано примчалась. Вижу только Панину и двух ее закадычных подруг. Иры давно с ними нет. Она уже на втором курсе сбежала. Бросила учебу от скуки и «любимых» подруг.

Отворачиваюсь от Паниной. Не хочу их всех замечать. Напоминают о неприятном. Вдруг слышу:

– Еля, привет.

Поворачиваюсь.

– Ты знаешь… – немного мнется Лерка. – Ты это… Прости меня за тот раз на первом курсе.

Теряю дар речи. Вот что ей сказать? Кивнуть? Послать?

– Ну, я пошла? – спрашивает она и, не дождавшись ответа, уходит.

Хмыкаю тихонько вслед. Прости? Вдруг ни с того, ни с сего? Да мне уже давно все равно!

У меня давно новая жизнь, я живу будущим, работой, карьерой. Не зря один сокурсник вдруг объявил, что из нашей группы студентов чего-то стоящего добьется лишь Ренес. Так и сказал, вызвав у многих досаду и зависть.

О его таких странных словах я узнала недавно. Не знаю, с чего он взял, но, если честно, приятно. Мы никогда не общались по душам, у нас разные интересы, друзья.

Ну, ладно. Как будет, так будет. Первое достижение впереди. Осталось примерно полгода, и мне вручат заслуженный красный диплом.

Улыбаюсь, смотрю в окно. А день сегодня от-лич-ный!