Счастливая Женька. Начало

– И поэтому вы востребованный специалист, а она – нет! – отрезал заведующий. Я понял, понял, что вы имели в виду не это, – махнул он нетерпеливо в воздухе холеной рукой, – «Не много больше выполняю стоматологических манипуляций», – повторил он её слова, – То есть вы и ортопед, и хирург, и насколько я знаю, ортодонт прекрасный. Я интересовался, Евгения Валерьевна, в регистратуре говорят, что в полдевятого утра к вам талонов уже нет. Вот и все, понимаете, Евгения Валерьевна? И не нужно ничего выяснять и доказывать. Кто чего стоит узнать, на самом деле, очень просто. Достаточно поинтересоваться в очереди к какому они специалисту и почему именно к нему, когда рядом есть незанятые врачи. Или, например, поболтать с медицинскими регистраторами.. Или, как я часто делаю, использовать западный прием. Звоню клиентам, прошедшим у нас недавно лечение, представляюсь, конечно, и интересуюсь, как проходило лечение, имеются ли претензии или жалобы, сколько заплатили, намерены ли в будущем обращаться к этому специалисту, рекомендовать его, ну и так далее. Вы знаете, очень много выясняется таким вот образом.

– Я понимаю, – Женя заерзала и в буквальном смысле изнывала от охватившего её неожиданно внутреннего дискомфорта, – Вы знаете, мне лестно, что у вас сложилось такое мнение обо мне, но я вас очень прошу, не нужно противопоставлять меня коллективу. Вы понимаете, я недавно работаю и так…

– Я все понимаю и оставил вас не для того, чтобы мы обменивались любезностями или обсуждали достоинства Мякишевой, коих я, впрочем, по-прежнему, не наблюдаю. Нет, у меня к вам, Евгения Валерьевна, совершенно определенное деловое предложение. Я знаю, что у вас раньше был частный кабинет, но хочу вам сказать, что в мегаполисе, ни стоматологи, ни хорошие зубные техники не стремятся работать в частных клиниках. Им и так живется хорошо. Не надо арендовать помещение, платить налоги, получать лицензию, платить за материалы. Выполняй потихоньку свой производственный план. Это свято. А в остальное время работай на себя. Улавливаете, к чему я клоню? Женя молча кивнула. – Евгения Валерьевна, мне хотелось бы, чтобы вы четко осознавали, что такие предложения я не раздаю направо и налево. (Ещё один молчаливый кивок от бледной, с застывшим взглядом Евгении Валерьевны).

– Ну, хорошо, – произнес Навицкий, не дождавшись более развернутого ответа, – Я вам предлагаю оставаться дополнительно во внерабочее время и получать 30% от сделанной работы. Заметьте, 30%! Тогда, как обычно – 20. Глядя на Женькино непонимающее лицо, он вздохнул, – Врач обычно записывает в наряд меньший объем работы и от этого наряда выплачивает в кассу поликлиники, обговоренный процент. Это считается платой за аренду помещения и использования стоматологического оборудования. Вам этого не нужно делать, потому что мы изначально договариваемся на взаимовыгодных условиях. Навицкий подошел ближе, взял её за руку, и проникновенно, снизив голос добавил, – Мне кажется, Евгения, деньги для вас никак не будут лишние, – он отпустил её руку, развернулся к книжному шкафу и, разглядывая, корешки медицинской литературы, совсем другим каким-то посторонним тоном сказал, – Ну, а при проверке, а ее, на моей памяти, никогда и не было, вы можете всегда оправдаться тем, что изменили конструкцию протеза или заменили материал по клиническим показаниям или по желанию больного.Понятно? Женьке стало ясно, что если она кивнет в третий раз, то это будет, по крайней мере, странно и довольно бестактно. Поэтому она тихо ответила: «Да, разумеется» и только затем кивнула. В кабинете повисла тишина, которую первой нарушила Женя:

– Я поняла, спасибо вам за доверие, но у меня прием начался 30 минут назад, Виктор Владимирович. Он развернулся всем своим поджарым корпусомк ней, хрустнув белоснежным накрахмаленным халатом, – Да, да, широко улыбаясь, ответил Навицкий, – Конечно… Приступайте к работе. Я рад, что мы поняли друг друга. Детали обсудим позднее, удачного дня!