Счастливая жизнь для осиротевших носочков

Конечно, я знала эту историю. Все слышали о волосатости Джессики Беккер. Всем казалось забавным, что в течение нескольких недель Джошуа подсовывал ей в шкафчик бритвы, кремы для депиляции и восковые полоски – чтобы донести свою мысль как можно понятнее и глубже. Никто не переживал, когда вскоре Джессика сменила школу.

– Алисе просто нужно сделать депиляцию, – ответила Дакота, явно не понимая сути проблемы. Эшли, чью феминистскую совесть это не коробило, ее поддержала.

– Не встречайся с ним, – попросила Скарлетт и, немного поколебавшись, добавила: – Пожалуйста.

– Если ты не пойдешь, то совершишь самую большую ошибку в жизни, – сказала Дакота.

– Если ты не пойдешь, то пойду я, – сказала Эшли.

– Я пойду, – решила я. – Хотя бы из любопытства.

Скарлетт закатила глаза, захлопнула свой контейнер с едой и выпалила:

– Ты ему не интересна.

– Как ты можешь такое говорить! – в ужасе воскликнула Эшли.

Скарлетт пожала плечами.

– Это правда.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, вот и все. И если бы ты мне доверяла, то не стала бы с ним встречаться.

В глубине души я понимала, что сестра права, но мне, которая целыми днями продумывала любовные сценарии с Джошуа Ричардсоном в главной роли, слушая «Сэвэдж Гарден», отчаянно хотелось поверить в обратное. Дакота с Эшли переглянулись, но ничего не сказали. То ли потому, что думали, что Скарлетт права, то ли потому, что знали: я не потерплю критику в адрес своей младшей сестренки.

Джошуа опоздал на полчаса. Он повел меня к своей машине и открыл мне дверцу. Я чуть не упала в обморок от такой галантности. Мы поехали к Бобу и взяли там по молочному коктейлю. К моему большому облегчению, Джошуа не давал мне и слова вставить, подробно рассказывая о своей любимой теме: о себе. Я с трепетом ловила каждое его слово. Потом Джошуа предложил вернуться в машину, что мы и сделали. Он достал из бардачка бутылку дешевой водки, сделал несколько глотков из горлышка и протянул мне.

– У меня есть фальшивое удостоверение, – сказал он, объясняя наличие водки, ведь ему еще не исполнилось двадцать один.

Я сделала глоток и закашлялась. Алкоголь обжег мне горло. Я впервые пила что-то крепче пива. Но я не хотела показаться ребенком, которым по сути была, поэтому снова поднесла бутылку к губам и сделала еще один глоток. Я решила в кои-то веки побыть бунтаркой. В то мгновение я ничего не боялась. У меня закружилась голова. Джошуа притянул меня за плечи и поцеловал. Я никогда не целовалась, это было для меня в новинку и потому интересно, но не особо приятно: слишком много слюны, ручник больно врезался мне в ребра. Несмотря на это, я не сопротивлялась, когда Джошуа скользнул руками мне под футболку и сжал мою грудь с нежностью фабричного тестомеса. Я уже испугалась что не смогу выбраться из этой машины, когда, к моему облегчению, Джошуа отстранился и вернулся на свое место.

– Я хотел с тобой кое о чем поговорить, – сказал он и, не дождавшись ответа, продолжил: – Я хочу встречаться с твоей сестрой.

Я была бы не так шокирована, если бы мне на голову вдруг свалился мусорный бак. Я поправила футболку, чтобы немного успокоиться, и подумала: «Джошуа красивый, но такой тупой!» Он смотрел на меня, ожидая моего ответа.

– Почему ты плачешь?

– Аллергия на алкоголь, – пробормотала я.

– А, вот как.

Я была потрясена: впервые кто-то предпочел мне Скарлетт. Джошуа молча отвез меня домой и напоследок спросил:

– Ты поговоришь с сестрой?

После того, как я вышла, он высунулся из окна и крикнул мне вслед (видимо, чтобы заручиться моей благосклонностью):

– А если она не захочет, я могу и с тобой встречаться!

Мама была на кухне, она спросила, почему я так поздно вернулась, но я пропустила вопрос мимо ушей и направилась прямиком в свою комнату. Скарлетт сидела на кровати, скрестив ноги, и разучивала новую песню. Она с легким беспокойством посмотрела на меня и спросила:

– Ну что?

– Ну, Джошуа Ричардсон хочет пойти с тобой на свидание.

Скарлетт не выказала ни малейшего удивления. Вероятно, она уже знала это и пыталась меня предостеречь. Она продолжала играть, но мыслями, казалось, была где-то далеко. Я плюхнулась к ней на кровать и некоторое время смотрела на ее коротко подстриженные ногти с облупившимся синим лаком. Потом спросила:

– Что мне ему ответить?

Скарлетт улыбнулась и вытерла большим пальцем слезы, катившиеся по моим щекам.

– Что я согласна, если он намажет горячим воском все тело, включая волосы и брови.

После этого нас двоих накрыл такой приступ смеха, что я свалилась с кровати.

Я вспоминаю эту историю и думаю: неужели Джошуа Ричардсон, несмотря на всю свою глупость, увидел то, что видела я и что, уверена, однажды увидят все остальные: во всем штате Род-Айленд не было никого круче Скарлетт Смит-Ривьер.

* * *