Счастливая жизнь для осиротевших носочков

– Ваших коллег еще нет, но можете сесть вон за тот столик в конце зала, – с приветливой улыбкой говорит Гвиневра. Осторожно сажусь за деревянный стол, на который она указала, возле огромного каменного камина, в котором громко потрескивает огонь.

С тревогой смотрю на экран телефона. 8:37. Я опоздала на семь минут, это больше, чем все мои опоздания за последние четыре года вместе взятые. Однако мир не рухнул. Взмах крыльев бабочки не всегда приводит к катастрофическим последствием. По крайней мере, сегодня не привел.

Крис садится напротив меня, он выглядит уставшим. Интересно, как на него действует цифровая детоксикация?

– Привет, Алиса. Как спала?

– Замечательно, – вырывается у меня. – Я проспала двенадцать часов.

Стоит мне произнести эти слова, как я понимаю, что именно они значат. Я спала как младенец. Двенадцать часов подряд. Без снотворного, без кошмаров. Такого не было пять лет. Чувствую, как губы расплываются в улыбке.

– Привет, – говорит Джереми, выдвигая стул. – Все хорошо, Алиса? Сегодня утром ты выглядишь… такой расслабленной.

Он кажется удивленным. Не знаю, говорит ли он про мою улыбку, отдохнувший вид или джинсы с конверсами, но на всякий случай придаю лицу нейтральное выражение. Крис разражается смехом.

– Это заслуга единения с природой!

– Я проспала тридцать секунд, – говорит Виктуар, рухнув на стул, – и мне приснилось, что белые ходоки из «Игры престолов» меня расчленили. Теперь я выгляжу так, будто на голове у меня дохлый осьминог.

Не могу уловить связь между «Игрой престолов» и осьминогом, но у Виктуар под глазами и правда темные круги, а ее многочисленные косички, обычно аккуратно собранные на макушке, уныло свисают по обе стороны от лица.

– А я проспал восемнадцать секунд, – добавляет Реда, который появился одновременно с ней. – Звери снаружи издавали ужасающие звуки. Жуть просто.

– Да, пузыри – это жуть, – подтверждает Виктуар.

– Звери? Ты про сов? – с полуулыбкой предполагает Джереми.

Гвиневра прерывает эту дискуссию, ставя на стол кофейник, чайник и корзинку с горячими круассанами, аппетитный запах которых немного снижает недовольство моих коллег.

– Кто-нибудь хочет блинчиков? – спрашивает Гвиневра. – Мы печем их только по требованию.

– Конечно, мы хотим блинчики! – восклицает Крис, энтузиазм которого, похоже, ничуть не поубавился.

– А ты хорошо спал, Крис?

– Просто прекрасно, – отвечает он. – Ни тебе социальных сетей, ни электронной почты, ни Интернета… Шикарное ощущение!

Его голосу недостает убедительности, и я сдерживаю улыбку. Завтрак превосходен, и я с нескрываемым удовольствием проглатываю в три раза больше блинчиков с джемом, чем теоретически может вместить мой желудок. Подняв голову, ловлю на себе удивленный взгляд Джереми.

– Неужели французские блинчики вкуснее американских панкейков? – спрашивает он.

Вспоминаю панкейки, которые папа иногда готовил по воскресеньям на завтрак. Вспоминаю шипение масла, скользящего по сковороде, сладкий запах теста, которое папа неудачно пытался вылить в форме сердечек, отчего мы с сестрой смеялись. Папины панкейки были легкими, как облачко, и золотистыми, как солнце. А еще они были пропитаны кленовым сиропом, он стекал у нас по подбородкам. Ничему никогда не сравниться со вкусом детства, которое уже не вернется.

– Это другое, – с легкой грустью говорю я, отводя взгляд.

В десять часов мы, согласно расписанию, направляемся в конференц-зал, где некогда располагалась арсенальная. Между двумя блестящими доспехами (у одних в руках меч, у других – утыканная гвоздями дубинка) висит ультрасовременный экран, а рядом со ржавым приспособлением для пыток, под которым висит табличка: «Головная дробилка, XXI век», – проектор.

– Как думаешь, это аллегория мира бизнеса или Крис на что-то намекает? – шепотом спрашивает у меня Реда, пока гипнотизирую взглядом дробилку, пытаясь понять, как она работает.

– Средневековый ЭКО-лодж для бизнес-тренингов – это поистине гениально! – с восхищением говорит Крис.

Несмотря на нетипичную обстановку, комплектация здесь самая что ни на есть типичная: кофейник, вода и пластиковые стаканчики посреди стола, блокнот с карандашом по краям перед каждым стулом. В углу комнаты стоит картонный флипчарт. Нельзя не признать, что все неплохо продумано.[2]

Следующие пять минут Крис пытается настроить проектор, чтобы показать презентацию, которая у него на ноутбуке.

– Садитесь! – торжественно произносит он, когда мы уже минут пять как расселись. – Мы собрались сегодня здесь, чтобы обсудить будущее «ЭверДрим». Уже сейчас я с превеликим удовольствием объявляю: приложение официально готово! Отныне осиротевшие носочки будут воссоединены! Благодаря нам удастся сэкономить несколько миллионов евро на текстильных отходах! – Все аплодируют этой прекрасной новости. – С понедельника приложение станет доступно для скачивания. Теперь осталось его продать, а для этого нам придется постараться. В ближайшую неделю по утрам мы будем проводить мозговые штурмы, чтобы разработать маркетинговый план, а после обеда – тренинги по тимбилдингу.