Счастливчик

«Роллинг Стоунз»: «Горячая тема — Майкл Джей Фокс»

«Плэйгёрл»: «В поисках Майкла Джей Фокса»

«Боп»: «Кто милее? Кирк Камерон или Майкл Джей — решать вам!»

Это был киоск в районе Студио-Сити, на юго-восточном углу Ван-Найс и бульвара Вентура. После выхода «Назад в будущее» на протяжении всех 80-х я время от времени заглядывал в этот киоск. Нацепив солнцезащитные очки и натянув до самых бровей бейсболку сканировал стойки с печатью. Нет, я не искал «Хастлер» или «Джаггс» или какой-то другой журнал с девушками. Я высматривал издания со своим лицом на обложке: «Пипл», «Ю-Эс», «Джи-Кью», «Ти-Ви Гид», «МЭД», «Кракд», «ад-Вик», «Варьети», «МакКолз», «Фэмили Сёркл», «Нэшнл Энквайрер», «Стар», «Глоуб», «Севентин», «16», «Тайгер Бит», «Боп» и так далее.

Куда бы я ни посмотрел — везде видел себя. Но вот в чём дело: ни одно из этих лиц не представляло истинного меня. Больше было похоже на зал, увешанный зеркалами. Не столько даже отражения, сколько разные варианты лиц моего публичного «я», искаженные различными изданиями в соответствии с их личным представлением обо мне с целью привлечения той возрастной группы читателей, на которую они были рассчитаны. Так на обложке «Пипл» я был мечтой для девушек, «Джи-Кью» — выхоленным яппи, «Плэйгёрл» — секс-символом. Некоторых я узнавал, но остальные были пришельцами с моим телом, — эта фраза вполне могла стать заголовком одного из таблоидов.

Этот зал с зеркалами на Ван-Найс являлся отличной метафорой к моей жизни, когда я оказался в лабиринтах «Дома веселья», любимейшего аттракциона Америки — места, в котором, как я выяснил, потеряться проще простого.

Пробежимся коротко по моей истории, только факты. В 1979, чувствуя сжимающиеся рамки соответствия общественным нормам, в которых меня воспитывали и мечтами стать актёром, я перебрался из Канады в Лос-Анджелес. Следующих три года я наслаждался скромным анонимным успехом, но к весне третьего года разразилась борьба. В 1982 поворотной точкой стала свалившаяся роль Алекса Китона в «Семейных узах». Окружённый талантливыми продюсерами, актёрами и сценаристами я сыграл персонажа, неожиданно нашедшего отклик в сердцах зрителей. Я приобрёл определённую известность — второй гость у Джонни Карсона, двухстраничная статья в «Ти-Ви Гиде» (сразу после кроссворда). Затем, в дополнении к телепроектам, впервые в жизни я стал получать предложения из мира большого кино. Летом 1985 «Семейные узы» находились на втором месте среди программ прайм-тайма, «Назад в будущее» взял первую строчку бокс-офиса, а «Волчонок» необъяснимо — удерживал вторую. И вот так случилось: за короткий шестилетний период я стал знаменитостью. Вы удивитесь, но таков и был мой план с самого начала.

Ну как — разве не был? Не я ли подался в Голливуд в восемнадцать лет в поисках славы и богатств, а три года спустя, после съёмок пилота «Семейных уз», сообщил Коди, что наконец-то готов для чего-то большего? Разве не было моей целью, а то и вовсе одержимостью — стать однажды богатым и знаменитым?

Но не всё так просто. Богатый и знаменитый — для меня это было такое же несбыточное клише, как и для дальнобойщика из Пеории. А поскольку богатства и слава подразумевают свободу, то это клише дало о себе знать. Но если из него вытекают такие понятия, как «миллионы» и «обожание», тогда нет, не думаю, что вместе или по отдельности они послужили основой для мотивации.

«Богатый», если исходить из моего происхождения, означает самостоятельно покупать себе еду, одежду и платить за жильё. В то время как «слава» значила для меня что-то такое же основополагающее, как возможность быть самим собой без всяких оправданий, обладать репутацией и плюс иметь свой уголок, где можно отдаваться своим интересам. Я не хотел, чтобы кто-то целовал меня в задницу, — просто хотел забраться туда, где меня хотя бы не будут по ней пинать.

Вот я и загорелся мечтой — стать актёром. Был сосредоточен на работе, а не на наживе. Как мы зачастую видим, карьера актёра не обязательно приводит к деньгам. А что касается славы, то добиться её были способы и полегче, хотя не такие лёгкие, как сейчас. Сегодня мне всего-то нужно завалиться с кучкой беспринципных нарциссов на Бора-Бора или в австралийский аутбэк, питаться там крысами, личинками бабочек и страдать хернёй, пока всякие ток-шоу и журналы не раструбят об этом на весь мир.

Чего я действительно хотел — и долгое время даже это желание считал слишком завышенным — так это просто играть ради игры. Я хотел, чтобы одна роль приводила к другой и так далее, снова и снова. И если начистоту: случись что — мне было бы тяжело в это поверить.

Но так случилось.

Я собираюсь провести вас по короткому маршруту — через взлёты и падения «каково-это-быть-знаменитым-в-американском доме-веселья», через постоянно меняющийся мир, где ясно только одно: подготовиться к путешествию — невозможно.