Счастливчик

— Э-э… — тяну, как полный кретин. — Ненормальный, что ли?

Девушка смеется, но детали в ее руках не двигаются. Ух ты.

— Я думала, ты самоуверенный богатенький сынок, — признается.

Хмыкаю, достаю-таки ключ, продолжаю работать.

— Вообще-то, я очень даже уверенный в себе, и семья у меня богатая. Ну, и сынок, ясное дело. Не дочка же? Так что попадание по всем трем пунктам.

— Ты понял, о чем я, — поднимаю глаза, вижу смущение на ее лице. Конечно, понял — о том, что я пустоголовый избалованный мальчик, цель которого забраться к ней под юбку, вернее, на тот момент под бежевую форму абитуриента. — А когда увидела, как на тебя пялятся те блондинка и рыжая, окончательно уверилась в своей правоте.

Ого, даже цвет волос запомнила. Я вообще уже забыл о тех девчонках. Лиза и… как там ее? Шила? Шайла? Да, кажется, Шайла.

Бросаю на девушку хитрый взгляд.

— Это что-то вроде извинения?

— Не знаю, — пожимает одним плечом, второй рукой крепко держит железо. — Наверное.

— Забудь, — отмахиваюсь. — Я необидчивый.

— Ты — хороший.

Замираю с ключом в руке. Нет, ну это уже фотофиниш какой-то. Девушка, которая мне нравится, говорит мне, что я хороший. Еще бы почесала за ушком и дала котлету. Я Хрящу тоже часто говорю: "Хороший мой, ах ты наглая черная морда".

— Что? — теперь не понимает Ди.

— Ничего, — отвечаю и отворачиваюсь, потому что понимаю, что, как дурак, пялюсь на ее губы.

Не хороший я, иначе бы не мечтал раздеть ее и уложить в постель прямо сейчас. Девушку с психотравмой после черт-те скольких уже попыток изнасилования, ага.

"Хорошесть" из меня так и прет.

* * *

— Завтра приедет госпожа Корденец, — "радует" меня за завтраком Изабелла, сидит напротив, внимательно следит за моей реакцией.

Ком встает в горле, с трудом не давлюсь. Умеет же испортить аппетит.

— Эта бабуська, — бурчит брат.

— Гай, — немедленно возмущается Изабелла. — Как не стыдно. Госпожа Корденец — уважаемая женщина. И она еще далеко не стара.

— Кто ж тогда "далеко"?.. — начинает мальчик, но быстро замолкает под убийственным взглядом матери.

Согласен с ним целиком и полностью.

— Зачем она приедет? — спрашиваю.

— Как — зачем? — в глазах Изабеллы искреннее удивление моим вопросом. — Посмотреть, как идет работа, разумеется.

Фото и письменного отчета ей явно мало…

— Прошла всего лишь половина обговоренного срока, — напоминаю. — Что она хочет увидеть?

— Алекс, — обрывает Изабелла. — Она приедет, и точка. Госпоже Корденец виднее, где и когда ей стоит быть, — потом замечает, как от ее резкого тона у меня каменеет лицо, и пытается сгладить ситуацию улыбкой: — Кроме того, она едет по большей части ко мне. Заглянет, конечно, на склад, но затем мы засядем с ней в моем кабинете. Не волнуйся, мы не будем тебе мешать.

— Хорошо, — говорю, больше мне сказать нечего. Вспышка гнева Изабеллы только лишний раз напомнила, что расслабляться не стоит.

Всякий раз, когда мне начинает казаться, что с ней можно нормально общаться и глубоко внутри начальницы сектора наркокорпорации все еще есть живая чувствующая женщина, она выкидывает что-то в этом роде. "Ты мой сын, верь мне", — твердит ежедневно, как мантру. А после таких речей, чувствуешь себя вещью.

Правда, ценной вещью, надо отдать ей должное.

— Но побеседовать с тобой она тоже захочет, — продолжает Изабелла, решив, что конфликт исчерпан. Не исчерпан, ни капельки. — Так что, будь добр, веди себя с ней повежливее и посговорчивее.

Как раз пытаюсь попить, на слове "посговорчивее" захлебываюсь и начинаю отчаянно кашлять. Хватаю ртом воздух, на глаза выступают слезы.

— Постучать по спине? — заботливо предлагает Изабелла.

— Не… не… надо, — хриплю, мотая готовой.

— Просто нужно сначала есть или пить, а потом говорить, — выдает свое понимание причины произошедшего. — Тебя это, кстати, тоже касается, — достается и Гаю.

* * *

День проходит продуктивно. Почти не участвую в сборке железа, занимаюсь исключительно "мозгами" Пятилапов.

Работаю на автомате, а из головы не выходит информация о приезде бабули Доры. Закроются в кабинете? Что они планируют там обсуждать? Отчеты об истраченных нами материалах? Раньше Изабелла со своими отчетами всегда сама ездила во Второй сектор, где обретается руководство. Зачем на этот раз Корденец рвется сюда? Визит вежливости?

Идет третья неделя нашей упорной работы. Думаю, что если поднажмем, таки уложимся в обещанные четыре. Тогда, по плану, Изабелла отпускает рабов нашего сектора, а я переезжаю во Второй, чтобы продолжить работу там. По плану…

День верю Изабелле, день не верю, день верю… Пора рвать эту цепочку, а приезд госпожи Корденец — мой шанс что-нибудь разузнать.

Встаю со своего места.

— Ребят, пока без меня, — говорю своей команде. — Я отойду.

— Как скажешь, шеф, — в шутку изображает воинский салют Спик, с которым мы в последнее время стали неплохо общаться.

— Ты — за главного, — подмигиваю ему и направляюсь к выходу.

— Ты куда это? — тут же пристраивается слева от меня Вилли.

Кошусь в его сторону, но не останавливаюсь.

— Что? Есть запрет на выход?

Задумывается.