Счастливчик Леонард

Как выяснилось двумя днями позже, канал разрезал горный хребет пополам. Местами горы над ним сходились так близко, что, казалось, это уже не канал, а тоннель. Но было совершенно очевидно — это не замысел его строителей, а следствие давних катаклизмов. В одном месте он был засыпан обломками скал настолько, что нам едва удалось перебраться через завал. Увы, но руины Прежних больше не попадались. На карте, которую, в надежде извинить свое вероломство, нам подарил барон Эльхасио, канал обозначен не был. Что неудивительно, поскольку с боков его охраняют неприступные горы, вход прячется в случайно обнаруженной Блезом пещере, а выход, как выяснилось, скрывался под водопадом. Будь все иначе, возможно, по нему давно бы уже пролегал торговый путь, вместо того чтобы огибать хребет далеко стороной.

При выходе из канала и возникла проблема с Пегги. Она упорно не желала лезть под водный поток, чтобы затем, изображая горную козу, идти по извилистому и узкому карнизу. Не помогали ни уговоры, ни увещевания, ни даже угрозы.

Наконец Головешка, на которого все поглядывали с надеждой, не выдержал сам.

— Да живи ты здесь! — в сердцах сказал он.

И мы оставили ее там жить. Поклажу пришлось распределить между собой, что настроения, неважного после потери лошади, нам не прибавило тоже.

Пегги объявилась внезапно, уже в темноте, когда мы расположились вокруг костра в предвкушении мясной похлебки, которая вот-вот должна была поспеть. Тед уже приготовил ложку, а в другой руке он держал наготове ржаную горбушку. Она-то его и подвела. Пегги, внезапно вынырнувшая из кустов, положила голову ему на плечо и, потянувшись за хлебом, благодарно всхрапнула: мол, не забываешь про меня — спасибо!

Сам я оторопел не от неожиданно показавшейся из темноты лошадиной морды, а от того, что Головешка с места смог совершить прыжок такой длины. Справедливости ради прыжок у него получился совсем уж не высоким. И как следствие, в полете Тед зацепил ногой дужку висевшего над костром котла, тот незамедлительно завалился набок, таким образом оставляя нас без ужина.

Основная масса варева залила костер, но часть брызг досталась и Блезу. Тот взмыл вверх настолько высоко, что я искренне пожалел, что нельзя соединить оба прыжка и то, что получится, отдать Головешке. Ведь тогда Головешка и штаны бы себе не подпалил, и не оставил бы нас голодными.

Еще суматохи добавила невесть откуда появившаяся одновременно с Пегги собачонка. Она лаяла так азартно, будто заранее сговорилась с лошадкой о том, чтобы устроить тарарам совместно. Ко всему досталось и Клер. Защищая девушку грудью от пса, в темноте показавшегося мне устрашающих размеров, я нечаянно сшиб ее с ног. В общем, весело было всем. Затем все успокоилось, и даже Клер не стала утверждать, будто повалил я ее намеренно.

Но без ужина мы остались. Кроме собачки — игривого лохматого пса, судя по всему, еще молодого, но со временем грозившего превратиться в исполина. Ему-то как раз было плевать, что вывалившиеся из котелка куски мяса испачкались в золе и земле. Но не нам, поскольку, воспользовавшись суматохой, Пегги лишила нас еще и последнего хлеба.

Клер с ходу назвала пса Барри, приласкала его и заявила, что теперь у нее по ночам есть надежный страж. Тогда я сразу предупредил ее, что в новой повозке ему делать будет нечего, иначе все провоняет псиной. Услышав в ответ, что повозку вначале нужно еще купить.

Так, слабо переругиваясь, бурча голодными животами, в которых плескалось по кружке жидкого кофе с парочкой фиников, мы и улеглись спать.

Вообще-то появлению Пегги я был рад. Еще бы, обставила она его прилично. И собак, кстати, тоже люблю.

«Только не надо называть какого-то малознакомого пса всякими ласковыми прозвищами — для этого у тебя господин имеется», — уже проваливаясь в сон, я услышал, как в очередной раз Клер назвала собаку зайчиком.

Следующий город на нашем пути — Карбент — если и уступал Арденье, то ненамного. Он тоже лежал на главной торговой артерии Сагании, так что сбыть все наши недавние находки я рассчитывал без особых проблем. Оставив Головешку с Клер на постоялом дворе, мы с Блезом отправились на розыски лавки, где продаются редкости Прежних. Ведь если они продаются, следовательно, и покупаются. Или по крайней мере в ней подскажут, где найти желающего приобрести наш товар.

Шествуя по запруженной людьми и повозками улице Карбента, я размышлял о том, что в Сагании все не так страшно, как утверждал мне Михай. Попадающиеся навстречу девушки и молодые женщины то и дело стреляли глазками, а некоторые даже улыбались. И наряжены они были так, как и положено одеваться женщинам, чтобы нравиться всем мужчинам подряд, а не только своим господам. Поскольку в Арденье наблюдалась точно такая же картина, судить о Сагании можно было в целом.