Счастливчик просыпается!

— Туда нельзя лазить, понимаешь, — сказал он строго, но его глаза улыбались. — Впрочем, я слышал, что там завелась для тебя невеста… Как тебе Линда, а? Небось, уже познакомился?.. Какой же ты проныра, не хуже Счастливчика! Слава богу, что ты не лазаешь по сервантам… Ну, беги, беги, я тебе уже положил еды, торопись, а то скоро твой дружок появится.

Стёпа помчался к миске и с аппетитом принялся завтракать.

«Отличное начало, — размышлял он, подчищая свою миску. — Вот бы всегда было лето и… обед!»

Глава 13

— Попрошу тишины, — сказал папа, постукивая чайной ложечкой по чашечке кофе в своей руке. — Несмотря на временное отсутствие, по весьма уважительной причине, некоторых членов нашей стаи… бр-р-р, семьи, торжественно объявляю Новый Дачный Сезон открытым!

Ребята зааплодировали, а папа элегантно раскланялся точно дирижёр перед выступлением.

— По старой традиции, — продолжил он, глядя в свою чашку, — которая уходит корнями в столь отдалённое прошлое, что у меня даже немного зарябило в глазах, когда я попытался его сегодня рассмотреть, право разрезать этот чудесный пирог, приготовленный нашей несравненной Мамой, предоставляется тому, кто…

Папа как всегда сделал паузу и обвёл всех собравшихся лукавым взглядом.

— … тому, кто… — повторил он, играя бровями и наслаждаясь моментом.

— Ну, кто же?! — воскликнула Варя, которая, памятуя прошлогоднюю историю с монеткой, уже дважды заглянула под свою тарелку, чашку и, даже под кофейник, едва не разлив его.

— … тот, кто наберёт больше всего очков, за один бросок костей, — закончил папа и вытащил из своего кармана пару игральных костей и маленький кожаный стаканчик.

— Кто желает быть первым? — тоном крупье спросил папа. — Быть может вы, мадам? Или вы, мадемуазель? Наверное вы, молодой человек?

Все отрицательно замотали головами.

— Что ж… — сказал папа. — Я предполагал нечто подобное… Я брошу кости первым, и трепещите, если я выиграю, потому что я отрежу всем самые малюсенькие кусочки, которые только можно представить, а себе заберу всё остальное!

Папа сделала злодейское лицо и, небрежно встряхнув стаканчик с костями, выкатил их на скатерть.

— 1 и 4, — сказала мама. — Всего пять. Не густо для злодея…

Папа потёр нос и наморщился.

— Странно, странно… — пробормотал он, придирчиво осматривая поверхность стола, стаканчик и сами кости. — Должно быть, скатерть лежит неровно… Я ожидал две шестёрки, не меньше…

— В следующем году, — ответила мама, выбрасывая две четвёрки. — 8!

— Просто повезло, — сказал папа. — Первым всегда труднее всего…

Потом была очередь Вари. Она долго трясла стаканчик и что-то шептала в него, но у неё выпало только пятёрка и двойка, и она очень расстроилась.

— Дурацкие кости, — сказала она, подперев щёку кулаком. — С монеткой было веселей…

— Нельзя всегда выигрывать, — сказал Серёжа, готовясь сделать свой бросок. — Теперь я должен резать пирог! Хочу двенадцать!

Он бросил кости, и все склонились к столу.

— Поразительно, — сказал папа, когда костяшки остановились. — Это просто какое-то коллективное невезение. Двойка и тройка, итого пять, мои поздравления, коллега, и это значит, что с «огромным отрывом» побеждает мама! Хотя думаю, что тут не обошлось без колдовства…. Вы видели какие она сделала глаза, когда бросала кости? Она манипулировала ими!.. Мы живём с колдуньей, дети мои… Да, да! Но, с другой стороны, именно поэтому у неё такие восхитительные пироги, борщ, голубцы и… и всё остальное. Прошу вас, леди.

Папа опустился на одно колено и, склонив голову, протянул нож, лежащий на его ладонях маме.

— Примите сей скромный меч, — провозгласил он, — о, Великая Колдунья Шатура, покровительница очага, комаров и прочего хлебопечения, и надели нас всех частями этого дивного пирога по своей доброй воле и нашему голодному уразумению.

Мама приняла нож и разрезала пирог на части, положив каждому большущий кусок.

— Мне начинает нравиться проигрывать, — сказал папа, уминая пирог за обе щеки. — Это напомнило мне один случай из моей юности.

— Какой? — заинтересовалась Варя, не отстающая от папы в скорости исчезновения пирога. — Про варенье?

— Нет, — улыбнулся папа. — Не про варенье.

— А про что? Про что-то вкусное, да?

— Не совсем… — молвил папа, потирая нос. — Скорее о том, что иногда, проигрывать очень даже полезно…

— Расскажи, расскажи! — попросила Варя.

— В те годы я путешествовал… — начал папа, задумчиво прихлёбывая кофе. — Я был ещё юн и неопытен, и только вступал на путь настоящего естествоиспытателя и поэтому, как и всякий новичок, порой, терпел досадные неудачи. Я ещё не составил тогда свою знаменитую «Заповедь путешественника» и не знал, что каждая неудача несёт в себе зерно победы, и чем сильнее поражение, тем большему ты можешь научиться, при условии, конечно, что ты понял и признал свою ошибку.

Папа обвел всех взглядом, желая убедиться, что его внимательно слушают и, полузакрыв глаза, неспешно продолжил.