Счастливчик просыпается!

Но ребята уже выбрались из машины и открывали калитку, торопясь скорее проведать Счастливчика. Последние километры пути в машине царило непривычное молчание. Они даже не пели, как обычно делали, подъезжая к даче. Все торопились узнать судьбу малыша и не могли усидеть на месте. Волнение ребят передалось и папе. Втроём, они взбежали на крыльцо, с трудом открыли застывший за зиму замок и вошли в прихожую. В доме было гораздо холодней, чем снаружи и пахло влажным деревом.

— Ну, — спросил папа нарочито весело, — кому предоставим право первому увидеть Счастливчика? Может, бросим жребий?

Ребята молча переминались с ноги на ногу.

— Что такое, — удивился папа. — Не хотите?..

— Давай лучше ты, — сказал Серёжа.

— Да, — сказала Варя, которая так волновалась, что забыла съесть конфеты, которые припасла в дорогу, и они растаяли в её кармане.

— Хм, — пожал плечами папа, у которого самого отчаянно колотилось сердце и даже немножко дрожали руки. — Если вы так хотите…

Он открыл дверь в маленькую комнату и шагнул в полумрак. Ребята стояли за его спиной, выглядывая по бокам. Большой ящик, накрытый тканью стоял на полу в том виде, в каком они его оставили прошлой осенью. Папа отдёрнул зимние шторы закрывающие окно, и комната озарилась светом.

— Итак, приступим, — сказал он, не зная, как ещё можно оттянуть время.

Он снял пыльную ткань с ящика, немного приоткрыл крышку и заглянул одним глазком внутрь.

— Ну! — не выдержала Варя.

Но папа не ответил. Он аккуратно просунул свою руку в щель и подержал её там немного, а потом, улыбаясь, вытащил.

— Всё в порядке, — сказал он шёпотом. — Спит… Я чувствовал, как он дышит.

— Может его надо разбудить, — спросил Серёжа. — Уже весна!

— Тс-с-с — сказал папа, приложив палец к губам и тихонько выводя ребят в прихожую. — Его нельзя будить, он непременно должен проснуться сам.

— Но когда же, когда же он проснётся?! — спросила Варя, и слезы заблестели у неё в глазах.

— Уверяю тебя, очень и очень скоро, — сказал папа, обнимая девочку.

— Я думала, он нас встретит, обрадуется нам! — сказала она. — А он спит…

— Не переживай, — сказал папа, который тоже представлял себе эту встречу после долгой разлуки совсем по-другому. — Главное, что с ним всё в порядке. Он перезимовал и в этом и наша заслуга.

— Правда? — спросила Варя.

— Конечно, — сказал папа. — Разве это не вы спасли его, когда он тонул? Разве не вы кормили его и ухаживали за ним? Разве не мы сделали ему этот чудесный зимний домик?

— Мы, — согласилась Варя. — Но я так соскучилась по нему, я так хочу его обнять и… потискать!

— Когда мы приедем в следующий раз, он уже точно проснётся, — сказал папа. — Я вам гарантирую!

— А можно мы его хотя бы погладим? — спросил Серёжа.

— Да, — поддержала его Варя. — Хоть чуть-чуть?

— Хорошо, — сказал папа, не в силах сопротивляться умаляющим взглядам ребят. — Только чуть-чуть и по очереди.

Ребята снова зашли в комнату и по очереди запустили руки в ящик.

— Он такой худой! — сказал Серёжа, первым выходя обратно в прихожую. — Будто усох!

— Так и есть, — сказал папа. — Не забывай, он не ел несколько месяцев.

— А он поправиться?

— Не сомневайся, — успокоил его папа. — К следующей осени ты его не узнаешь! У меня есть новые идеи по поводу его меню, так что волноваться нечего.

— Он такой пушистенький, — сказала счастливая Варя, которая никак не могла оторваться от малыша. — И тёпленький. Он мне облизал палец!

— Похоже, он тебя узнал, — сказал папа. — Стой! А ты куда?! Туда нельзя!

Стёпа забежал в дом и попытался прорваться в комнату к своему другу, но был пойман папой на пороге. В его бороде уже торчал прошлогодний репей, всю брюхо было в грязи, а глаза сверкали от восторга.

— Нет, нет, нет, — строго сказал папа, выталкивая его на крыльцо. — На сегодня свидания закончены. Особенно таким поросятам… Пойдем ка, лучше, я тебя покормлю.

— А нас? — закричали ребята. — Мы тоже хотим кушать!

— Вас? — притворно изумился папа, оглядывая ребят, точно впервые их видел. — Про вас мне мама ничего не говорила… Я, конечно, сверюсь со списком, но мне кажется, вас там нет…

Папа вытащил из кармана листочек бумаги и небрежно пробежался по нему взглядом.

— Ну, точно, — сказал он, — о вас ни слова. Сыр — есть, вкуснейшие копчёные сосиски — имеются, даже рулет с маком наличествует, а вот вас… увы… А вы кто?

— Варя, — сказал Серёжа, закатывая рукава, — а ну ка, хватай его! Сейчас мы ему покажем, нет в списке!

— Двое на одного нечестно! — пискнул папа и бросился бежать, преследуемый по пятам Варей, Серёжей и восторженно лающим Степашкой, который понимал, что начинается его любимое время года, которое называется — дача. Перепуганные сороки, которые мирно сидели на веранде, взмыли в воздух и теперь, опасливо выглядывали из-за трубы соседнего дома, недоумевая, отчего это люди носятся по всему участку и кричат.

«Это безобразие! — возмущённо стрекотали они. — Как они смеют хозяйничать на нашем участке? Возмутительно! Караул!»