Счастливчик (СИ)

Плетусь на камбуз, чтобы перекусить перед сном, потому как забыл про обед, пока возился с синтезатором. Очень хотелось порадовать Мэг, но не получилось. Да и интересная штука оказалась. Пока разбирался и не мог понять, что к чему, было интересно. Увлекся.

На камбузе обнаруживаются Дилайла, ее брат и их (как я теперь знаю) дядюшка Томас. Оба представителя семейства Роу едят бутерброды, бухгалтер, как обычно, пьет свою мутную гадость.

-- Привет! -- дружелюбно здоровается Дилан. Отмечаю, что отек с его лица заметно спал, не зря вчера вечером Маргарет носилась за ним по всему кораблю с банкой какой-то пахучей мази.

-- Салют, -- машу рукой всей компании, собравшейся за столиком.

-- Выпьешь? -- вместо приветствия предлагает Томас, видимо, племянники отказались разделить с ним бутылку.

Дилайла молчит, не здоровается, но зато заинтересованно изгибает бровь в ожидании моего ответа. Кажется, если бы мне вздумалось согласиться, для полного соответствия образу "золотого мальчика" она еще и записала бы меня в любители выпить.

Не скажу, что в данном случае мнение девушки решающее, но спиртного мне сейчас точно не хочется. Я уже уяснил, что в случае непредвиденных обстоятельств капитан потребует к пульту управления меня, а не своего официального пилота. Хотелось бы в этот момент иметь трезвый рассудок.

-- Спасибо, но нет, -- отказываюсь с вежливой улыбкой.

Томас грустно вздыхает, но не настаивает.

-- Эти вот тоже не хотят, -- жалуется мне, как старому другу. -- А я вот думаю, что еще делать, если мы оказались у черта на рогах? Поторчим тут еще недельку, и сами попросите выпить, только уже не останется. Хе-хе, -- похоже, кто-то уже выпил и немало, иначе как пьяным этот смех уже не назвать. -- Пойду я, -- отодвигает стул и неловко встает, оступается.

-- Э-эй, притормози, -- подхватываю его под руку, пока он не разбил себе нос о столешницу. -- Порядок? -- уточняю, когда Томасу наконец удается совладать с равновесием.

-- Ик... Полный! -- гордо отбрасывает мою руку и, пошатываясь, бредет к выходу.

Все втроем провожаем его взглядами, пока он не скрывается в дверях.

-- Я думал, на него не действует его пойло, -- говорю задумчиво. В тот раз, когда мы с ним сидели здесь вместе, Томас выпил немало, но рассуждал абсолютно трезво и уж точно не шатался.

Дилайла пожимает плечами.

-- Нервы.

-- Да уж, -- протягивает Дилан, -- может, Том и прав, скоро мы сами начнем просить поделиться с нами его амброзией.

Усмехаюсь, не знал, что младший Роу у нас поэт.

Хлопаю его по плечу и ухожу за барную стойку в поисках еды. По крайней мере пока у нас есть, что есть, кроме сухпайков, которые осточертели в первую неделю пребывания на "Старой ласточке".

Кстати...

-- А почему "Старая ласточка"? -- спрашиваю, возвращаясь со стаканом молока и бутербродом с сыром, устраиваюсь на стуле, на котором сидел Томас.

Дилан хмыкает и взглядом просит сестру ответить.

Дилайла пожимает плечами. Разговаривает со мной -- это хорошо.

-- Мама так ее назвала, -- делаю заинтересованное лицо, и девушка продолжает, хотя и неохотно -- откровенничать со мной после моего поступка у нее нет ни малейшего желания. -- Мама очень долго мечтала о корабле именно клиркийской постройки, годами копила средства на его покупку. Даже название заранее придумала -- "Ласточка". А потом мы проиграли на аукционе, новая модель ушла другому покупателю, пришлось брать судно постарше. Мама тогда расстроилась, а когда оформляли документы, и клерк спросил, какое название вносить, она в сердцах сказала: "Старая ласточка".

-- Она потом жалела, -- вставляет Дилан, -- но бумаги уже оформили. Ну а позже все посмеялись и привыкли.

-- Колоритно, -- смеюсь, -- такое название раз услышишь -- не забудешь.

-- Именно, -- Дилан салютует мне своей кружкой. Кажется, он даже гордится выбором матери. Они, вообще, говорят о ней очень тепло, это чувствуется. -- "Ласточка" тогда и правда была в ужасном состоянии. Мама очень много с ней возилась, чтобы привести в божеский вид. Это после ее смерти все снова пришло в упадок.

Дилайла бросает на брата предостерегающий взгляд, ей явно не хочется говорить о гибели матери. На самом деле, не скажу, что мне интересны подробности. Томас в прошлый раз выразился достаточно ясно: глупый несчастный случай. По сути, все несчастные случаи глупые.

-- Ну-у, -- Дилан понимает намек сестры и быстро сворачивает свой рассказ, -- я наелся, -- демонстративно хлопает себя по животу. -- Пойду-ка я спать.

-- Спокойной ночи, -- желает ему Ди, но остается на месте. Мое везение вернулось, и она не станет от меня убегать?

Напрасно радуюсь, девушка просто не хочет, чтобы брат заметил, что между нами что-то произошло. Стоит шагам Дилана стихнуть в коридоре, как поднимается и Дилайла.

-- И тебе спокойной ночи, -- говорит с холодной вежливостью.

-- Прости меня, это было глупо, -- говорю искренне, не пытаюсь встать, перехватить или остановить.

Ди сама останавливается. Кивает.

-- Глупо, -- соглашается. -- Больше так не делай. Хорошо?