Счастливчик Старр

— Потому что не хотел рисковать, ты мог вспылить и выложить все не вовремя. Если бы я рассказал тебе, что спуск наш — часть более обширного плана, а потом по какому-нибудь поводу Кук обозлил бы тебя, ты бы сразу все выболтал.

— Нет, Лаки. Просто ты вообще не любишь рассказывать ни о чем, пока не будешь готов к этому.

— Тоже верно, — согласился Лаки, — в любом случае, ситуация именно такова. Я хочу, чтобы каждый думал, что я собираюсь в рудники, что у меня даже нет мыслей о Солнечной стороне. Ты думаешь, я убедил в этом всех наверху. Как бы не так. Проще всего было убедить тебя, но не их.

— Лаки, можешь ты сказать, зачем тебе это надо? Или это все еще большой секрет.

— Я могу тебе сказать. Я убежден, что за саботажем стоит кто-то из купола. Я не верю в сирианскую версию.

— Это значит, что здесь, внизу, в рудниках никого нет? — произнес Бигман разочарованно.

— Я могу ошибаться. Но я согласен с Куком. Слишком уж невероятно, что сириане вложили столько сил в создание секретной базы на Меркурии только для саботажа. Если они даже и захотят заниматься такими делами, то подкупят для этого землянина. Кроме того, кто-то все-таки разрезал изо-скафандр? В конце концов, это нельзя свалить на сириан. Даже доктор Певерал не согласен с тем, что в купол проникли сириане.

— Ты ищешь изменника, Лаки?

— Я ищу саботажника. Он может быть изменником, которому платят сириане, а может быть и человеком, преследующим свои интересы. И кроме того, я надеюсь, что наш отвлекающий маневр вторжения в рудники обманет саботажника, и он, успокоившись, будет действовать дальше.

— И что ты предполагаешь?

— Я узнаю это, когда обнаружу саботажника.

— О’кей, — сказал Бигман, — ты меня просветил, теперь пошли. Вот наш путь.

— Оставайся здесь! — сказал Лаки. — Великая Галактика! Парень, я сказал,- что пойду сам. Изо-скафандр только один. Ты останешься здесь.

Впервые за все это время значение местоимений, используемых Лаки, дошло до сознания Бигмана. Лаки говорил «я», только «я», и ни разу не сказал «мы». До сих пор Бигман с доверием давней дружбы полагал, что «я»— это значит «мы».

— Лаки! — вскричал он. — Почему я должен остаться?

— Потому, что я хочу, чтобы люди в куполе были уверены, что мы здесь. У тебя будет план, и ты будешь следовать по этому маршруту, или по другому, параллельно ему. Докладывай им каждый раз. Говори им, где находишься, что видишь, говори правду. Ты не должен ничего выдумывать, кроме того, что я с тобой.

— Ну, а если они захотят поговорить с Лаки? — спросил Бигман.

— Ты скажешь, что я занят. Что тебе кажется, будто мы только что видели сириан. Скажи, что я отключился. Сделай что-нибудь, но держи их в уверенности, что я здесь. Понял?

— Олл райт! Пески Марса! Ты пойдешь на Солнечную сторону и получишь все удовольствия, а я буду только блуждать кругами в темноте, разыгрывая представление по радио.

— Будь бдителен, Бигман. В рудниках тоже может случиться что-то невероятное.

— Клянусь, что сейчас здесь только мы. И кроме нас нет абсолютно никого.

— А ледяная смерть, о которой рассказывал Кук, — не удержался, чтобы не пошутить Лаки. — Ты можешь расследовать это.

— А, заткнись, — Бигман не понял юмора. Наступила короткая пауза. Затем Лаки положил руку на плечо друга.

— Ну ладно, Бигман, это не очень весело, но я извиняюсь. Ты сейчас взбодрись по-настоящему. Пройдет немного времени, и мы снова будем вместе. Ты хорошо знаешь это.

Бигман сбросил руку Лаки.

— Прекрати подлизываться. Ты сказал, чтобы я сделал это, и я сделаю так, как ты сказал. Только такой осел, как ты, по всей вероятности, схватит солнечный удар, если рядом не будет такого осла, как я, чтобы присматривать за тобой.

— Я постараюсь быть осторожным, — засмеялся Лаки. Он повернулся к туннелю 7А и не успел сделать и двух шагов, как Бигман окликнул его.

— Лаки!

— Что? — остановился Лаки.

Бигман прокашлялся.

— Слушай, не лезь в дурацкие переплеты, ладно? Я хочу сказать, что меня не будет рядом, чтобы вызволить тебя из беды.

— Теперь ты напоминаешь дядюшку Гектора, — сказал Лаки, — я думаю, что и ты тоже последуешь этому совету, а?