Счастливого пути!

В сильный морской бинокль опустевшая «Генриетта» была видна с острова достаточно отчетливо, и ее чуть наклоненная мачта рисовалась на фоне красного диска солнца, — садившегося в море, словно символ кораблекрушения. Вот такой же черный далекий силуэт океанского корабля когда-то давным-давно зажег в душе юного Вильяма Доплэнда страсть к морю, к этим угрюмым железным коробкам, бороздящим океаны. Теперь все кончено. Капитан Доплэнд понимал, что последний рейс «Генриетты» был и его прощальным рейсом.

У ног капитана на плоском, обточенном морем камне сидел инженер Стилл, ведавший машинами парохода.

— Знаете, капитан, — сказал Стилл, — это мнимое кораблекрушение странно действует мне на нервы. Я чувствую себя так, словно переживаю самое настоящее несчастье. Я вспоминаю дни, проведенные на пароходе, мне жаль своей маленькой каюты. А вам, капитан, не жаль «Генриетты»?

— Готово! — воскликнул капитан, опуская бинокль. — Катер идет обратно. Они закончили подготовку к взрыву. Много мостиков, с которых я командовал, — обратился капитан к Стиллу, — теперь на дне океана, во многих моих каютах живут осьминоги и рыбы. Но в таком уничтожении судна я участвую в первый раз, и мне тоже не по себе. Слушайте, Стилл: Моллин объяснил мне вчера, что взрыв «Генриетты» необходим для того, чтобы скомпрометировать идею мирного применения атомной энергии. Но мне все-таки не совсем ясно, для чего это нужно.

Стилл несколько мгновений молча смотрел на Доплэнда, лицо которого освещалось последними лучами солнца, словно отблеском далекого пожара.

— Дело простое, мой капитан. Атомная энергия может вызвать такие резкие изменения во всей нашей промышленности, каких мир еще никогда не видал. Фунт урана — шарик размером с мяч для голыша — может дать энергию, которой автомобилю хватило бы на двести лет. Если бы «Генриетта» была настоящим атомным пароходом, она с одной зарядкой своего котла смогла бы сто шестьдесят раз пересечь туда и обратно Атлантический океан.

Наши монополии твердо решили держать в своих руках контроль над атомной энергией, чтобы она, вырвавшись на волю, не нанесла ущерба их интересам — капиталам, вложенным в электростанции, нефтяную и угольную промышленность. Да мало ли куда! Помните взрыв атомной бомбы в атолле Бикини?

Он преследовал несколько целей: показать, что у нас в руках мощное военное средство, грохнуть еще раз на весь мир атомной бомбой, убедить конгресс в том, что и при наличии атомной бомбы надо все-таки увеличивать и увеличивать американский военный флот. Моряки в этом атолле ворожили в свою пользу. Сейчас наши монополии пытаются повторить Бикини: с одной стороны, ударить по мирному применению атомной энергии, а с другой — обеспечить себе возможность в любую минуту предъявить патенты на установки, якобы существовавшие на «Генриетте»… когда эти установки будут сделаны другими.

Яркая вспышка, а затем сильнейший взрыв заставили капитана Доплэнда присесть. Увлеченные беседой Доплэнд и Стилл не заметили возвращения катера на берег и предупредительной ракеты, автоматически запущенной с «Генриетты» за пять секунд до взрыва.

Когда облако, появившееся на месте взрыва, рассеялось, Доплэнд ничего не обнаружил на том месте, где стояла «Генриетта»…

Профессор Моллин собрал всю команду «Генриетты» на берегу. Он выглядел особенно торжественно.

— Есть старая морская легенда о «Летучем голландце», — сказал он: — о корабле, носящемся по океанам с командой из мертвецов, многие столетия хранящей тайну своего судна. Мы, дорогие друзья, превратились в такую же команду, ибо во (время неожиданного взрыва «Генриетты» геройски погибли я капитан Доплэнд, и профессор Моллин, и инженер Стилл, и все остальные. Наши имена вместе с именем «Генриетты», как грозное «мементо морэ», должны всплывать в памяти всех, кто задумается над подобными опытами. Вы сами хорошо понимаете, для чего это нам сейчас надо.

В моем портфеле заготовлены документы на «новых людей», родившихся после взрыва «Генриетты». Наша страна велика, и всем заботливо указаны места их нового жительства, где все готово, чтобы принять нас, как героев, самоотверженный подвиг которых известен лишь очень немногим. Случайно на острове оказалась группа океанографов, тесно связанная с нашей организацией. Ее люди сняли последние минуты «Генриетты» — вернее, тех ее частиц, которые были в облаке над океаном. Мы не будем ждать прихода корабля за океанографами, а завтра же утром отправимся на катере в ближайший удобный пункт на суше, чтобы оттуда разъехаться в указанные места.

Поздно ночью, когда луна, поднявшаяся над океаном, превратила его в огромное безжизненное отражение самой себя, капитан Доплэнд встретился на берегу с профессором Моллиным.

— Итак, мистер Роберт Энди, привыкайте к своему новому имени, — сказал профессор, смеясь. — Смотрите не обернитесь, не поведите бровью, если какой-нибудь заблудившийся морской волк вдруг назовет вас капитаном Доплэндом.

— Ну, а вы сами? — спросил Доплэнд.