Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12

О.: Я утверждаю одно, что я никогда не видел и не слышал, чтобы он участвовал в каких-то процессах — ни в переговорных, ни во встречах.

В.: То есть вы утверждаете, что у господина Березовского никогда не было никакого интереса в РУСАЛе либо в доходе от РУСАЛа, никакой доли, никакого владения, участия и так далее?

О.: Да. Утверждаю, что не было.

В.: И в том судебном процессе вы также утверждаете, что если бы у господина Березовского даже и была какая-то доля в РУСАЛе, то вы об этом ничего не знаете?

О.: Все правильно.

В.: Поскольку вы спорите с господином Березовским по этому поводу, согласитесь ли вы, господин Анисимов, что у вас есть очень такие реальные финансовые стимулы пытаться отрицать, что у господина Березовского когда-либо был какой-то интерес в РУСАЛе?

О.: Я не очень понимаю вопрос, у меня вообще никогда нет никаких стимулов что-то отвергать, потому что я знаю, что господина Березовского не было в РУСАЛе, поэтому я не отвергаю, а просто констатирую факт.

В.: Понятно. А теперь несколько иная тема. Вы заявляете, что у вас создались тесные, очень близкие отношения с господином Патаркацишвили, что вы были как семья, и друг другу полностью доверяли. Это правильно?

О.: Да.

В.: Хорошо. И помните ли вы, что весной 2000 года, после продажи «КрАЗа», вы консультировали его, посоветовали перевести свои активы в офшоры, создать учреждение в Лихтенштейне?

О.: Нет, этого я не помню.

В.: А теперь такой вопрос хочу вам задать, господин Анисимов. Помните ли вы, что в марте 2000 года вы предложили помочь Бадри получить, нотаризировать определенные договоры и соглашения, связанные с комиссионными, которые ему должны были быть выплачены по результатам алюминиевых сделок?

О.: Нет, не помню.

В.: Доктор Носова, которая работает с господином Березовским, давала показания и сказала, что она помнит, что вы консультировали и советовали господину Патаркацишвили что-то вот как раз в это время. Она думает, что встреча, о которой она знала, прошла поздней весной 2000 года. Вы помните такую встречу поздней весной 2000 года?

О.: Нет.

В.: В 48-м параграфе ваших свидетельских показаний вы говорите нам, что господин Патаркацишвили и его семья имели загородный дом в Баден-Бадене, поэтому вы были там пару раз. Так, да?

О.: Нет, я в доме никогда не был, а в Баден-Бадене я был.

В.: Я хочу показать вам записку, сделанную юристом, господином Моссом из Reid Minty в 2001 году по результатам встречи, где он присутствовал с Бадри в Баден-Бадене, и он вспомнил, что вы присутствовали на этой встрече. Господин Мосс говорит следующее: «Мы приземлились в Штутгарте, а потом поехали на машине в Баден-Баден, где мы встретились с Бадри [Патаркацишвили] и Василием „Азиновым“ [так написано], который, как [господин Кей] объясняет…»

О.: Наверное, это был я.

В.: Наверное. Чем дольше мы будем этим заниматься делом, тем быстрее привыкнем к русским фамилиям. Но им, наверное, было трудно.

«…который, как [господин Кей] объясняет, является самым старым другом и советником Бадри». И вы, наверное, согласны, что эта ссылка на вас?

О.: Я же не могу за него говорить. Может быть, на меня, может быть, на другого. Не знаю.

В.: Но тут написано, что ему представили вас, как «самого старого друга и советника» Бадри. Скорее всего, это были вы.

О.: Ну я был его другом, но не советником. Мы советовались, но это не значит, что я был советником. Как он у меня, так и я у него.

В.: Хорошо. Дальше вы в свидетельских показаниях говорите, что вы не помните этой встречи. Но, наверное, никто не утверждает, что господин Мосс специально сфальсифицировал эту записку и придумал эту встречу. Поэтому я утверждаю, что, похоже, вы были в Баден-Бадене в этот раз и что вы помогали господину Патаркацишвили. Хотя много лет прошло, и вы просто не помните этой встречи. Это справедливое отображение ситуации?

О.: Не совсем справедливое, потому что я туда приезжал отдыхать в основном. Там очень красивое место. Испокон веков вообще россияне любили туда ездить. И поэтому мы туда, действительно, приезжали. Там очень хорошая спа-гостиница. Я это очень хорошо помню. Мы там обедали, мы там проводили время, когда у него были какие-то встречи. Но я не запоминал, о чем они говорят, тем более я не знаю английского языка. Наверное, могли что-то спрашивать, наверное, я мог что-то отвечать. Но я детали вообще никакие не помню просто. Бадри был очень… настоящий друг, и я умел в общем-то, когда находишься с ним, как бы получать удовольствие от общения с ним. А детали какие-то вот именно в Баден-Бадене… я просто ничего не помню.

В.: Ну хорошо. Может быть, мы вместе вспомним какие-то подробности, когда прочтем эту записку? Господин Мосс вспоминает, что: «Состоялся целый ряд обсуждений относительно трастовых механизмов участия Романа А. [это господин Абрамович] и шейха С [ултана]». И вы говорите, что вы ничего не помните об этом?