Счастливые Земли

— Истину говоришь, Бовей, а теперь пошел вон отсюда, — с угрозой проговорил Гнев.

Одноглазый попятился, растерянно огляделся:

— Но вы тут три дня! Закон един...

— Обирать будешь местных, а не Дикие отряды. — Горящий развел руками.

— Но закон! Не больше двух ночей на этой земле! — прокаркал старец.

— Твой закон? Не испытывай судьбу, Бовей, проваливай!

Лесоруб отметил, что лица красоток осунулись, исчезло презрение, снисхождение, и наружу выглянул страх.

Мужчина-воин повел плечами, тяжело вздохнул, но оружия не опустил.

— Но!..

— Проваливай, Лин. Только зря свои таланты похоронишь, — предупредил его Гнев.

Старик обернулся, наткнулся на умоляющие взгляды воительниц, покосился на плачущего дурачка и, наконец, уставился на усатого воина. Уверенный вид последнего придал ему сил.

— Вы должны заплатить. Один человек, и все! — Лин Бовей гордо вскинул голову.

— Я сказал — рабов набирай в другой раз, — вспыхнул Гнев. — Вали отсюда!

Старик что-то прошипел, оглядел мрачные лица Мечей, сухо кашлянул и посмотрел на Антага:

— Встречу еще раз — так просто не отделаешься!

Затем мутный взгляд вонзился в Гезеша:

— А ты... Творцы еще накажут тебя!

Лесоруб попятился, столько злобы оказалось в словах Лина Бовея. Откуда?

Процессия удалилась. Первым семенил дурачок, за ним, постоянно оглядываясь, шагали воительницы. Последним лениво уходил воин.

— Местный маг, чтоб его, — сплюнул огнем Гнев.

— Я боялся, что ты не успеешь подойти, — поделился с ним Антаг.

— Их же всего пятеро! — удивился Гезеш.

Мечи медленно расходились по своим делам.

— Эти пятеро, не будь рядом Проклятого, покрошили бы в капусту всех, — с сарказмом ответил командир Диких. Видимо, он хорошо понервничал, беседуя со старцем. — Но бабы-то как изменились, когда ты подошел!

— А что такого?

— Маг он, понимаешь? Его бойцов ничем не взять. Неуязвимые. И дурак его — колдун. Бей их, руби — им нипочем! — Антаг хрустнул шеей. — А вот сила Безумия его чары рассеивает, пока рядом.

Теперь Гезеш понял, отчего с воительницами произошла такая перемена. Стало противно. Обидно. Захотелось догнать и...

— Эта скотина за лишнюю ночь на своих землях постоянно жертву требует. Рабов копит...

— А чего отпустили?

— Потому что убей мы их сейчас — все вокруг будет кишеть толпами ухкувцев. Даже двести шлемов не испугают, — поделился Гнев. — А так — тихий оазис.

— Но это же...

— Да, — рявкнул Горящий. — Именно так. Это — неправильно. Но у кого сила, тот и прав в этих землях. Сюда даже Дундэйл не суется. Бесполезно. Эти пятеро столько людей накрошили — ты бы знал...

— Ночью могут вернуться, — предположил Антаг.

— Лин — да, вояка его — да. А бабы и дурак не сунутся. Можешь не беспокоиться. Старик сюда один или с приятелем не пойдет. Голова на плечах имеется. Но я покараулю. — Горящий пылал от ярости.

— Хорошо, спасибо. — Командир Мечей вернулся в лагерь.

— Мрази, — не мог успокоиться Гнев. — Всесильные воины, мать их! Если бессмертны — то они великие! А если нет — в кусты, поджав хвост! И ведь приходится мириться. Убей сильную мразь — набежит куча слабых!

— Гнев...

— Иди спать, завтра вам придется долго идти, — прорычал Горящий.

Искатель потоптался на месте.

— Иди, говорю!

— Что он во мне увидел?!

— Предназначение твое небось. Иди, давай!

Лесоруб тяжело вздохнул и пошел в лагерь.

Привычный рев рога обозначил начало нового дня. Неприятная побудка. Гезеш в последнее время всерьез подумывал о том, чтоб отобрать «инструмент» у Антага и расколошматить его о дерево. Противный звук, от него нутро дрожит.

Мечи к такому подъему относились спокойно. Гезеш кутался в плащ, прищурившись, поглядывал на скользящие по озеру солнечные блики, а воины уже гремели доспехами, раздавались короткие команды десятников.

— Не хочу никуда идти, — поделился Джаззи. Шут, как и капитан Искателей, еще лежал на земле и недовольно морщился.

Слова приятеля подстегнули Лесоруба, и он решительно поднялся на ноги:

— Надо.

Джаззи насупился, рывком откинул плащ, но вставать не спешил.

— Подрываемся! — прогудел объявившийся Гнев. — Дорога дальняя!

— Когда я сдохну? — поинтересовался у неба шути тяжело сел.

Проклятый пропустил слова приятеля мимо ушей.

Идти никуда не хотелось. В голову лезли воспоминания о Серой Долине. Воображение рисовало столь же приятные образы будущей дороги.

— В Стургоде наотдыхаетесь. — Горящий приблизился к сидящему шуту, и тот вскочил на ноги.

— Отвали, костер ходячий!

Гнев гулко хохотнул.

Через час Дикие вышли на дорогу. И вновь в ушах грохот сотен сапог, вновь мучает тело доспех. Без последнего ходить не рисковали. Лучше потерпеть жару, чем при очередной встрече с «чудесами» Кимании получить клинком в голову или почувствовать клыки на горле.

Но, к удивлению Искателей, путь по землям Ухкува проходил довольно мирно. Мимо проплывали заросшие поля, густые чащи с мертвыми пятнами погибших участков леса, небольшие, по большей части затхлые озерца