Счастливый клевер человечества

Как видно на рисунке, с 1960 г. Япония увеличила свой ВВП на душу населения с $7 000 до 36 500 без существенного роста самого населения и во второй половине ХХ в. была первой из мировых «мастерских», обеспечивая после Второй мировой войны потребительский рост в США своими товарами. США тогда были втянуты в холодную войну и гонку вооружений, а их население все больше вовлекалось в сервисные и новые отрасли творческого класса, о которых мы говорили в прошлой главе. Хорошая инфраструктура и трудолюбивое население обеспечили Японии высокий показатель ВВП на душу населения. После Японии во второй половине ХХ в. шли «Азиатские тигры» – Южная Корея, Сингапур, Гонконг и Тайвань. Хотя население Китая в 1980 г. было гораздо многочисленнее японского, его ВВП на душу населения отставал почти на два порядка. В тот момент на роль новой «мастерской мира» могли претендовать многие развивающиеся страны – Индонезия, Филиппины, Пакистан, Индия и Вьетнам, чей ВВП на душу населения превышал китайский почти в два раза, да и по численности населения совокупно они немного превосходили Китай. Однако Китай проповедовал другую экономико-демографическую политику. Он не только смог достичь роста ВВП на душу населения, но и существенно увеличил численность самого населения. Сегодня ВВП на душу населения в Китае выше, чем в этих государствах. Теперь уже эти страны-последователи мечтают занять место Китая и пытаются повторить его роль мастерской мира, активно развивая свою инфраструктуру и интенсивно работая над тем, чтобы начать массовые поставки своих товаров на мировой рынок.

В результате всего этого к 2008 г. в мире сложился удивительный симбиоз крупнейшей рыночной экономики-потребителя (США) и рыночно-плановой экономики-производителя (Китая)[458]. Однако этот симбиоз не лишен серьезных проблем. Так, несмотря на растущую экономическую мощь Китая[459], сегодня существует огромная зависимость китайского экспорта от американского спроса. Китай вкладывает свою экспортную выручку в государственные облигации США (т. е. в тот самый государственный долг), и США, соответственно, зависят от Китая как ключевого кредитора[460]. Значительный положительный торговый баланс Китая означает, что страна экспортирует намного больше, чем ввозит в страну. Когда Китай переключится на другую модель развития и станет не сберегать, а потреблять, это увеличит емкость его внутреннего рынка. В свою очередь, это приведет к падению конкурентоспособности китайской рабочей силы в мире, а сам Китай заменит США как крупнейший потребитель товаров из других стран. Этот процесс уже набирает обороты.

Тем не менее, несмотря на ежегодный впечатляющий рост, инвестиционные возможности внутри Китая пока ограничены. Попытка властей стимулировать инвестиционную активность привела к росту цен на продовольствие и растущему социальному недовольству. Китай вынужден вкладывать свои средства в валюту других стран, фактически финансируя их потребление или производство. Если первоочередной задачей для китайского руководства станет внутреннее развитие и увеличение уровня жизни населения, то это будет означать увеличение стоимости труда и уровня его оплаты.

Понемногу это уже происходит: зарплата в промышленности Китая выросла с $1 в час в 2000 г. до $3 в 2012 г. По данным Национального статистического бюро КНР, в 2009 г. число рабочих, приехавших в развитые районы страны, увеличилось лишь на 3,5 % за год и составило около 145 млн человек. На востоке КНР не хватало рабочих рук на фабриках. В такой ситуации единственным возможным исходом для многих предприятий становилась либо остановка производства и банкротство, либо наем рабочих из Вьетнама, Лаоса и Камбоджи. Правительство Китая закрывает глаза на нелегальную миграцию в Китай, признавая, что лучшего способа решения проблемы пока нет. В этих условиях китайское руководство поставило перед собой новую цель – перевод экономики на новые инновационные рельсы. Уже построены десятки инновационных городов, а в среднесрочной перспективе большую часть роста ВВП предполагается достичь за счет инновационной продукции.

Наметившийся в результате рост стоимости труда породил интересную тенденцию – реиндустриализацию США, где сформировались гораздо более благоприятные условия для производственного бизнеса. Например, цена на природный газ составляет $70 за 1000 куб. м[461], электроэнергия стоит 3–5 центов за кВ·ч[462], стоимость рабочей силы в южных штатах (на границе с Мексикой) – $8 в час, и в отличие от Китая она не растет. При таких условиях все больше бизнесов возвращаются в США. И здесь возникает вопрос: смогут ли Соединенные Штаты стать очередной «мастерской мира»?

Механизм перераспределения экономического баланса сил