Счастливый Петербург. Точные адреса прекрасных мгновений

«И я услышал глубокий, точно освобождающийся от непосильной тяжести вздох, и тот бескрасочный, уже почти призрачный голос прошептал ясно и даже как-то восторженно: „Какое счастье!“ И через секунду опять, но уже тише и точно выдохнул: „счастье“».

Каменский хотел уйти, но встретил умоляющий взгляд дочери — пожалуйста, сыграйте еще!

«Я сыграл „Печальные птицы“ Равеля и „Лунный свет“ Дебюсси. Тишина в комнате стала какой-то особенной (или мне так показалось?), и я сыграл Интермеццо Брамса, таинственную, со сказкой, убаюкивающую колыбельную. Потом опустил крышку и встал. Все. Молодая женщина поднялась с низкого ложа, на котором покоилась ее мать и, прежде чем я мог помешать этому, поклонилась мне до самой земли.

„Нет слов, — прошептала она. — Нет слов, чтобы выразить вам благодарность. Мама уснула… Счастливая. С улыбкой“».