Счастливый рыжий закат

— Вы же понимаете, что ее надо запереть! Путь свое варенье варит. И кисель учится делать — раз не умеет! И все! — донесся из коридора его негодующий голос. — Никаких подвигов!

Я вскочила, тяжело дыша, сжимая и разжимая кулаки. Что он себе позволяет, в конце концов! Бешенство закружило в глазах яркими мушками.

— Ну, перестань. Рене, главное — все живы… — положил мне руку на плечо целитель Ирвин.

— Что?!

Захотелось высказать все, что накипело, и если бы не мысль, что внезапно заставила оцепенеть от ужаса, я бы сорвалась на учителя. Потом было бы стыдно. Я медленно развернулась к нему и тихо спросила.

— Учитель Ирвин, а что собираются сделать с заколдованными змеями?

Выразительного взгляда целителя было достаточно.

Я вскочила и бросилась прочь из палаты. То, что я в одной нижней рубашке, заметила не скоро.

— Милорд Швангау, — закричала я, пытаясь понять, куда его увела миледи Бартон. — Вы не смеете! Нельзя уничтожать змей! Они же разумные!

— Рене, — строго сказала мне миледи Бартон, выглядывая из помещения в конце коридора. — Что за истерика? Вы… почему в таком виде?

— Где он? — решительно направилась я к ней.

— Миледи! — насмешливо поклонился мне ректор университета. — Вы — прекрасно выглядите.

— Не паясничайте! Что со змеями?

— Можете мне поверить, их еще не уничтожили не из-за гуманного отношения. Мы их изучаем. Даже не их, собственно, а воздействие на них некой шкатулки, обнаруженной неподалеку. Принц Тигверд и барон Гилмор утверждают, что такая же шкатулка была там, где они обнаружили эпицентр эпидемии с изумрудными клещами.

— И что это за шкатулка? — спросила я.

— Помните, в каком состоянии выбросило к нам принца Ричарда Тигверда и его команду?

— Такое забудешь, — буркнула я.

— Так вот. Принц Тигверд с отрядом обнаружили очаг эпидемии. Небольшая шкатулка, из которой появлялись клещи. Но ядовитая слюна их уже имела в своем составе компонент, блокирующий целительскую магию.

— Так вот почему…

— Магия. Чужеродная. Очень сильная.

— Это…нэйро?

— А вы, я вижу, неплохо осведомлены! — вскинул брови милорд, но я уже чувствовала, что он больше не сердится.

— Я не совсем понимаю…

— Не вы одна, Рене. Я тоже многого не понимаю. С помощью этой шкатулки змеи оказались зачарованы. Нападать на людей — приказ, которому они не могут противиться. Кроме того, оттуда появляются новые особи — с улучшенным ядом.

— Как и в случае с клещами…

— Совершенно верно.

— То есть — если уничтожить эту шкатулку — змей можно расколдовать?

— Рене! Вы себя слышите? Расколдовать змей!

— Они разумны, — упрямо заявила я.

— Что-то я не замечал желания оставить в живых, например, изумрудных клещей. Или комаров, на средствах от которых вы неплохо заработали. А вдруг и они разумны — и у них есть своя цивилизация, которую мы уничтожили? Или же… Постойте… Как же решить вопрос с вашими лабораторными мышками? Беленькими такими, симпатичными? Вы же их расходуете больше всех в университете? И вы за них не переживаете! Почему?

Я разрыдалась и бросилась обратно в палату.

Слезы лились, упорно не желая меня слушаться.

Я зажимала рот руками, кусала изнутри щеку — ничего не помогало.

Потом почувствовала прохладные руки миледи Бартон у себя на висках.

— Тише, девочка, тише… Перестань… — приговаривала она.

А в коридоре, между тем, гневался целитель Ирвин.

Надо отметить, что главный императорский целитель был человеком на редкость флегматичным, очень спокойным и крайне уравновешенным. Но когда он впадал в бешенство, перед ним пасовали все, кто попадались на пути. В том числе и император Фредерик с сыновьями.

— Вы что себе позволяете? — негромко рычал он на ректора университета. — Вон отсюда сию же секунду, пока кровавым поносом…

— Чем угрожать мне, лучше бы включили голову и сообразили, как нужно воспитывать своих сотрудников, — ответил ему милорд Швангау. — Может, тогда они не будут подставлять под опасность себя, и всех, кто за них отвечает!

— Конечно, я включу голову. И все мои сотрудники тоже. Ровно после того, как вы начнете выполнять свои прямые обязанности — и как ректор — и тогда студенты будут вести себя пристойно. И как верховный маг — и тогда моим людям не нужно будет рисковать своей жизнью, и ликвидировать те пробелы в обороне страны, которые должны ликвидировать вы — и ваши маги!

Перепалка прекратилась.

Но после долгой-долгой паузы милорд Швангау вдруг выдохнул:

— Что?..

— Я напишу на бланке и подам вам в письменном виде, — ответил ему целитель Ирвин. — Раз уж у вас проблемы не только с магией, но и со слухом!

Тут миледи Бартон встрепенулась — и поспешила в коридор — разнимать мужчин. Но не успела она дойти до двери, как раздался любопытный голос императора Фредерика:

— А что тут, собственно, происходит?

Милорд Швангау и милорд Лидс дружно ответили:

— Ничего, ваше величество.

— Вот и постарайтесь, чтобы это «ничего» не дошло до драки или поединка! Пострадаете оба! И займитесь уже своими делами!

— Слушаюсь, ваше величество!

Как у них получается хором отвечать! Заслушаться можно!

— Где миледи Агриппа? — спросил император.

Видимо, ему указали на дверь палаты, потому что тут же раздался стук в дверь.