Счет девять. Дураки умирают по пятницам. И опять я на коне

— Полисмены собираются попросить вас опознать нефритового Будду. Опознайте, но не говорите ничего сверх необходимого. Скажите им, что ждете меня, что я позвонил и еду. Когда они уйдут, не выходите из дому — так нужно. Ждите меня. Приеду, как бы поздно ни было.

Я не хотел дать ей возможность задавать вопросы или спорить, а потому повесил трубку.

Берта прибыла через полчаса и сразу заголосила:

— Боже мой! Ну и видок у тебя!

— А я о чем тебе говорил? Привезла чемодан?

— Да.

— Захватила денег?

— Это еще зачем?

— Мои уплыли.

— Послушай, — сказала Берта, — ты имеешь право носить оружие. Почему ты не пользуешься им, вместо того чтобы позволять себя колотить?

— Пистолеты, — возразил я, — стоят от шестидесяти до семидесяти пяти долларов. Хорошие, а я хочу носить только такие.

— Ну так почему ты не приобрел такой пистолет? Только не пытайся вписать его в расход агентства. Это твое личное средство защиты, и плати из своего кармана.

Я сказал:

— Тогда каждый раз, когда на меня нападут, будут забирать и оружие. Нет, я не стану покупать пистолет.

— Твое дело, — согласилась Берта без особого сочувствия. — Так значит, тебе теперь нужна машина. А как я, черт побери, доберусь до своей квартиры?

— Тут есть телефон, — сказал я. — Вызови такси, пока я буду переодеваться.

— Вызвать такси! Почему ты… Кто я, по-твоему?

— Вызови такси, — повторил я, — и запиши оплату проезда на счет миссис Крокетт. Если хочешь, я сам вызову и оплачу такси, но мне нужно немного денег.

Берта неохотно вытащила свой кошелек и отсчитала пять долларов:

— Этого тебе до завтрашнего утра хватит… Это же надо, позвонил мне среди ночи, заставил работать шофером… Так что теперь будет с агентским автомобилем?

— Завтра утром, — сказал я, — тебе сообщат о нем из полицейского участка. Быть может, раньше. И спросят, почему агентский автомобиль оставлен перед пожарным гидрантом.

— Ты уверен, что они припаркуют его перед пожарным гидрантом? — спросила она.

— Абсолютно.

— Ты вытворяешь черт-те что, — проворчала Берта и втиснулась в телефонную будку, чтобы вызвать такси.

Я взял чемодан, переоделся в туалете, смыл с лица засохшую кровь и осмотрел следы катастрофы в волнистом зеркале. Когда я вышел, Берта уже покинула кабину. Служащий бензоколонки смотрел на меня сочувственно.

— Вы, должно быть, попали в аварию? — спросил он.

— Совершенно верно.

— А что с вашей машиной?

— Разбита к чертям вдребезги, — ответил я.

Я проверил горючее в автомобиле Берты. Бак был залит наполовину. Я поехал вдоль Карлтон-Драйв и, когда проезжал мимо, взглянул на дом Джеспера. Перед ним стоял полицейский автомобиль. Они все еще сидели у Джеспера, ожидая Селлерса с ордером на обыск. Я проехал полквартала и остановился. Сопоставив факты, я догадался, что, когда я беседовал с Джеспером, он только притворился, будто услышал телефонный звонок из другой части дома. А в действительности позвонил своим головорезам, велев им прийти и «позаботиться» обо мне. Чтобы это выполнить, те, кому он звонил, должны были находиться поблизости. Прибыть издалека у них времени не было. Я почувствовал уверенность, что эти люди должны находиться где-нибудь рядом и не спускать глаз с дома, а потому начал отмечать номер каждого автомобиля, проезжавшего по Карлтон-Драйв. Одна машина замедлила ход около дома Джеспера. Я поехал за ней и догнал примерно через четыре квартала. Это был старомодный седан, регистрационный номер NPE 799. В нем находились двое, оба крупные молодцы, и в сидевшем за баранкой я достаточно уверенно узнал того, кто бил меня ногой по ребрам, когда я схватил его за ногу и повалил на землю.