Считай, что ты мертв

— Как только деньги будут переведены в Цюрих, — сказал Фрост. Это был миг триумфа. Он схватил документ.

Гранди покачал головой:

— Этого никогда не будет. К тому времени она уже скончается от старости.

С досадным чувством, что его обвели вокруг пальца, Фрост взглянул на Гранди:

— Что, черт побери, вы хотите этим сказать?

— Ваши сообщники не делали домашнее задание, — сказал Гранди. — Номер в Лугано принадлежит мне и еще троим моим друзьям, одним из которых является министр финансов, о котором я только что говорил. Никто из нас не может снять деньги без подписи трех остальных. Я могу назвать вам их имена, но смею заверить, они это не подпишут. — Он поднял плечи, пожимая ими, как это делают итальянцы. — К сожалению, они не интересуются моей дочерью.

Фрост бросил документ обратно на стол.

— Если вы хотите, чтобы Джина вернулась живой, вам лучше убедить ваших друзей подписать это!

— Не стоит и пытаться. Это превратится в бесполезную трату времени. Они, вне всякого сомнения, не оценивают мою дочь в двадцать миллионов долларов. — Гранди наклонился вперед и одарил Фроста своей волчьей улыбкой. — Давайте взглянем на это дело под другим углом.

— Сколько вы заплатите за то, чтобы вернуть свою дочь? — потребовал ответа Фрост, чувствуя, что руки его стали влажными.

— А! Это хороший вопрос! — Гранди затянулся своей сигарой и выпустил плотную струю дыма. — Значит, мы согласились, что выкуп должен быть в двадцать миллионов долларов?

Фрост колебался.

— Это вопрос, который я должен обсудить со своими сообщниками. — сказал он. — Я выслушаю ваше предложение, и мы его обсудим.

— Вы начинаете расти в моих глазах, маленький человечек, — сказал Гранди. — Поэтому вот что я предлагаю. Вы возвращаете Джину в течение двадцати четырех часов. В ответ на это я не начинаю никакого законного расследования против вас или ваших сообщников. Вот в чем состоит мое предложение.

— Сколько денег?

Гранди покачал головой:

— И никаких денег! Верните ее целой и невредимой, и я забуду о вашем существовании и о существовании ваших тупых сообщников.

Фрост выдавил из себя смешок. Даже для его ушей он прозвучал довольно глухо.

— Это невозможно! Мы пошли на это ради денег. Предположим, мы скажем: пять миллионов? Для вас она стоит пяти миллионов. Как насчет этого?

— Никаких денег, и я скажу вам почему. — Он открыл ящик своего стола и вынул еще два рулона пленки. — Возьмите это. У меня есть оригиналы, но я хочу, чтобы эти записи были у вас, чтобы вы и ваши тупые сообщники поняли, как плохо вы спланировали всю операцию. — Гранди стряхнул пепел с сигары и продолжил: — Когда я снял виллу «Орхидея», я предпринял кое-какие меры предосторожности. Теперь я расскажу вам о Суко. Он эксперт в области безопасности и электроники, долго работавший на полицию Токио. Я его купил. И поставил перед ним задачу сделать виллу безопасной. Кроме всех этих охранных устройств он установил и магнитофонную пленку в режиме постоянной записи. Каждый звонок на виллу записывался с нее. Копии тех пленок, которые я дал вам, могут рассказать целую историю. Я знаю о проститутке, Марсии Гулден, которая живет в этом отеле. Знаю, что вы с ней связывались и что ее посещал Амандо. Очевидно, это она что-то подсыпала Амандо, когда он был с ней, так же как вы — Марвину. Я знаю, что вы просили своих сообщников убить Суко. Полицейские аппараты опознают вас, и, если я передам эту пленку полиции, у них не будет проблем с обвинением. Я также знаю, что вы трахались с моей дочерью. Ее комната тоже прослушивалась. Моя дочь душевно больна, но она тем не менее моя дочь, и я собираюсь получить ее назад! Верните мне ее в течение четырех часов, и я не дам хода расследованию. — Гранди докурил сигару. — Возьмите пленку, поговорите с вашими сообщниками, но помните… если к десяти вечера ее здесь не будет, двадцать лет тюрьмы вам обеспечено.

Фрост попытался что-то сказать, но не нашел нужных слов. Он неуверенно поднялся на ноги.

— Еще одно, маленький человечек, — остановил его Гранди. — Вам может прийти в голову, что единственный способ, с помощью которого вы можете избавиться от меня, — это убийство. — Он улыбнулся своей волчьей улыбкой. — Но не пытайтесь! Меня очень хорошо охраняют. — Он наклонился вперед, лицо его превратилось в рычащую маску ярости, и он заорал на Фроста: — Убирайся с моих глаз!

Четверо мужчин сидели за столом, перед ними стоял включенный магнитофон. Они слушали пленку.

— Вы поймали Суко? — Голос Фроста.

Голос Силка:

— Никаких следов паршивца. И никаких следов Гранди.

Фрост выключил магнитофон.

— Мы должны немедленно найти ее и вернуть отцу, Силк!

Лу почесал челюсть, немного подумал, затем пожал плечами.

— Все выглядело достаточно хорошо. — Он уставился единственным сверкающим глазом на Амни, который был бледен и держался рукой за больную голову. — На этом парне ты прокололся, Росс. Тебе следовало копать глубже.

— Ты вообще не должен был ввязываться в это дело! — огрызнулся Амни. — Мы же говорили тебе, что возможности нет, но ты и слушать ничего не хотел.