— Да, вот так. Потерпишь? , — слишком трепетно спрашивает Йен, раскатывая презерватив по всей длине члена.
— Я тебе что, телка какая-то? Не сюсюкайся, — выплевывает брюнет, шире расставляя ноги.
Галлагер ухмыляется. Подставляя свой орган в полной боевой готовности. И плавно-плавно начинает входить, Микки сжимает простынь, но молчит. Дальше он делает это более уверенно, но все так же мягко. Кажется, от такой тугой боли слезы могут подойти к глазам, но нет, брюнет терпит, а Йен переживает. Да с каких бы это пор? Но ему так хочется это сделать незабываемым, что он аккуратно кладет руки на бедра, и начинает двигаться. Если до этого все было слишком в грубой форме, то сейчас любвеобильно.
— Быстрее, сука, — Микки выгибается в спине и, не смотря на очень резкую и наполненную боль, насаживается на член.
Удовольствие приходит постепенно, и становится намного приятнее. Теперь Йен забывает о своей доброте, которая по непонятным причинам вылезла наружу, и начинает делать все грубее. Вбиваясь в нужную точку с ускоренным темпом, Милкович уже не сдерживает себя, и стонет так сильно, что оглушает весь дом.
Рыжий слишком сильно давит на бедра, и синие следы начинают появляться. Вот теперь Микки реально похуй. Он подался ощущением и он никогда не чувствовал себя настолько хорошо и удовлетворенно. Йен еще сделал несколько толчков, диких и животных, но его тело было на исходе. Милкович пытался сдержать поток матов, которые лились из него из-за чувства наполненности, что он через пару мгновений кончил, и липучая жидкость оказалась на кровати домовладельца. Благо, хоть не на подушку с милой принцессой. Она ж то ни в чем не провинилась.
Оба парня все мокрые, и их дыхание сбивчивое. Жалкие попытки привести его в норму ушли на второй план. Запах секса окутал всю комнату целиком. И неплохо было сделать второй заход, более уверенный и еще охуенней. Но нет, не сегодня. Или, может, уже никогда. Галочка поставлена. Йен Галлагер трахнул Микки Милковича, да, сука.
Он сделал это, и он как никогда гордился собой за такую сложную миссию, но боялся последствий.
— Ну, сам уйдешь или мне провести? — с усмешкой спрашивает Микки, натягивая на себя семейники.
Замечательно, какие последствия, когда однокласснику, по всей видимости, насрать?
И Йен спокойно одевается, даже не принимая душ, без которого он не может. И покидает дом без лишних и ненужных реплик. Охуительно-невъебительно. Может, Микки будет просто секс-игрушкой? Довольно таки интересный экземплярчик. Галлагер чувствовал себя так, как и должен. Как он привык себя чувствовать. Королем, который сможет завоевать любого.
Милкович сразу же принял душ, в голове все смешалось. Ну вот, теперь он как половина школы. От этого было нихуя не круто, а воспоминания об их сексе давалось очень даже с приятными ощущениями в низу живота.
Комментарий к Долгожданная галочка
Самая главная миссия выполнена. Хотите ли вы узнать, как будут развиваться события дальше?
Это моя первая NС написанная чисто мной. И можете кидать в меня тухлые помидоры , я пойму:)
Немного неловко, но, надеюсь, вам хотя бы немножко пришлось по вкусу.
Спасибо!х
========== Баскетбол ==========
***
Каждый приход в школу был по-особенному ебанутый. И каждому дню находился свой истинный аргумент. К огромнейшему сожалению, от этого никуда нельзя было деться и сказать: «Меня нет, я в домике». Приходилось собирать всю волю в кулак и снова идти в это место, по пути успокаивая себя той мыслью, что вот, еще совсем немного. Последний год и все. Всего лишь по дурацкой просьбе надзирателя, будто это пиздец как важно, чтобы человек ходил в школу, будто это делает его намного лучше, чем он есть на самом деле.
Милкович уже начал привыкать к тому, что каждый ебанный раз ему неловко видеть Галлагера. Это дело уже входило в привычку, будто это нормально воспроизводить в голове все те сцены, которые могут случиться, если он снова его увидит: что он скажет, как поведет себя?.. Это было глупо, но уже словно в порядке вещей.
Как только Милкович зашел в класс, он сразу же посмотрел на свою пустую парту, и уверенно пошел к ней, по пути видя Галлагера, который, сука, сидел с другим парнем. То есть почти все время он сидел с ним, а теперь пересел, как ни в чем не бывало, к этому пидору? Стараясь сделать лицо как можно более похуистичным, брюнет сел на свое место, отмечая жгучую, но приятную боль. Теперь боль в заднице будет напоминать ему о рыжем. Теперь будто все, что вообще есть в этом мире, сводится к нему. Рыжий лучезарно улыбался, всматриваясь в парня напротив, и он выглядел снова как Галлагер. И вообще, на что Микки надеялся? Они переспали — вот и конец всему этому. Как бы надежда на что-то другое не была ни у одного, ни у другого, скорее всего.