Сдаёшься?

Алла. Ну и дурак. Кто же его стал слушать!

Алексей Никонорович. Представь себе, послушали — мне ведь хотели дать пятьсот, а так четыреста дали, на всякий случай, мало ли что, еще пожалуется.

Алла. Вот мерзавец! А ты его на банкет, конечно, не пригласил?

Алексей Никонорович. В том-то и дело, что пригласил.

Алла. После такого?

Алексей Никонорович. Да.

Алла. Ну а ему стыдно стало?

Алексей Никонорович. Нет. Он отказался.

Алла. Неужели отказался? Ты его с женой пригласил?

Алексей Никонорович. У него нет жены. И знаешь, что он мне сказал, когда отказался?

Алла. Что?

Алексей Никонорович. Он сказал мне: «Я считаю, что не должность рождает авторитет, а авторитет должность».

Алла. Что же он имел в виду?

Алексей Никонорович. А леший его знает. Сказал, повернулся и ушел.

Алла. Ну а ты?

Алексей Никонорович. Черт его знает, я разозлился, он давно против меня мутит воду, работать ленив, а все критикует. Мне передали, что он, например, сказал про меня, что я давно не специалист, а хозяйственник.

Алла. Вот наглец. Ну а ты?

Алексей Никонорович. Ну на этот раз я догнал его и сказал, что если ему не нравится со мной работать, то пусть переходит в другой институт. Я его задерживать не стану.

Алла. Ну а он?

Алексей Никонорович. Через полчаса он принес заявление об уходе.

Алла. Так быстро?

Алексей Никонорович. Да.

Алла. Ну этот и донес. У него все давно обдумано было. Не может человек в одну минуту раз — и заявление. Он сколько у тебя работает?

Алексей Никонорович. Года четыре. Он молодой еще.

Алла. Ну и что же, что молодой? Такие-то как раз с детства в эту сторону развиваются. Ну за премию-то я не беспокоюсь, раз директор подписал, а вот… Слезь пока и снимай снизу. (Звонит.) Алло! Сашук! Ты чего не спишь? Агату Кристи читаешь? И не страшно? Я бы одна в квартире не решилась. Сашук, у нас вот тут с Алехой спор вышел: если, например, начальник говорит подчиненному в ответ на грубость, что не возражал бы, если бы тот ушел, и тот подает через полчаса заявление, что, может тот подать в суд? Ну… за злоупотребление служебным положением? И сколько могут дать? Да не зарплаты в другом месте, а начальнику суд? Угу… угу… Поняла. Спасибо. (Кладет трубку.) Это дело неподсудное. В крайнем случае его просто восстановят на работе. А потом, повестка-то пришла вчера, когда он успел подать в суд? Вообще все, что связано с банкетом, сюда не относится, слишком мало прошло времени, чтобы тебя уже вызывали в суд. Снимай, снимай эти бусы. Что, запутались? Так ты сними сначала этот золотой шар. А где зажим? Посмотри на ветке.

Алексей Никонорович. Держи.

Алла. Ты снимай сразу с зажимами, а то без зажимов игрушки бросовые. Знаешь, ящика будет маловато. Сходи посмотри в кладовой. Ну вот опять без зажима. Смотри на ветке.

Алексей Никонорович. На ветке нет.

Алла. Значит, на полу. Прошу же тебя, снимай внимательней. Спускайся теперь, ищи. (Начинает искать.) Нигде нету. Раззява. Ладно, будем подметать, может, найдем. Залезай наверх. Да вот же она. Ты на нее наступил. И куда ты смотришь. Стой. Давай сядем. Я все поняла. Это не тебя вызывают в суд, а меня.

Алексей Никонорович. Тебя? Что же ты сделала в своей работе? У тебя ведь там одни бумажки.

Алла. Да не на работе. На улице. То есть в метро.

Алексей Никонорович. Поругалась с кем-нибудь?

Алла. Нет.

Алексей Никонорович. Неужели подралась?

Алла. Нет. Слушай. В прошлое воскресенье я засиделась поздно у Лильки и возвращалась в метро. Ты знаешь, я обычно стесняюсь закрывать глаза в транспорте, а тут сами так и падают, в общем, ехать, как ты знаешь, далеко — так и заснула.

Алексей Никонорович. К чему ты это рассказываешь?