Сделаем Испанию снова великой!

Для этого надо что? Правильно — активнее проводить экспансию на африканских берегах. Как следствие, испанцы начали наращивать своё собственное присутствие в Западной Африке.

Так, испанцы, находившиеся под руководством французского купца, Теодора Кано, основали в устье озера Писо, в окрестностях старого голландского поста работорговцев, новый торговый пост — Фуэрте де Сан Лукас (на месте современного Робертспорта).

Под руководством Рено де Марше, в свою очередь, испанцы основали в устье мыса Масурадо ещё один торговый пост — Фуэрте де Сан Хосе (на месте современной Монровии).

Под руководством его брата, Луи де Марше, основали в устье реки, что нам известна, как река Сент-Джон, другой торговый пост — Фуэрте де Сан Бенито (на месте современного Бьюкенена). Река была названа, кто бы мог подумать, Сан Бенито.

Это — три главнейших пункта испанской экспансии на территории, в нашей реальности более известной, как Либерия. В этой реальности она пока более известна, как Перцовый берег.

Разумеется, это были не единственные торговые посты испанцев в этом регионе, основанные в этот временной отрезок. Торговые посты были установлены в устье реки Синоэ (на месте современного Гринвилла), устье реки Кавалли (на месте современного Харпера) и других.

В современной Намибии испанцы установили три торговых поста, а если быть честными, то небольшие фортификации, создаваемые с целью создания опорных пунктов.

Это, соответственно, Фуэрте де Сан Хуан (на месте современного Уолфиш-Бэй), Фуэрте де Сан Педро (на месте современного Свакопмунда) и Фуэрте де Сан Симон (на месте современного Людерица).

На другой стороне Африки испанцы всё ещё продолжали постепенный захват Коморских островов, начатый ещё в 1789. В 1792 году они также предприняли первую попытку захватить остров Занзибар.

В предыдущем, 1791, году испанцы захватили небольшую рыбацкую деревушку Мзизиму, после чего приступили к строительству в её окрестностях форта с гаванью, где могли бы пополнять запасы воды и провизии силы, осаждающие Занзибар.

В этом же году испанцы основали на руинах Малинди ещё одно поселение — Фуэрте де Сан Марко. Как не трудно догадаться, испанцы использовали местную гавань, чтобы пополнять запасы воды и провизии для своих кораблей.

Вообще, с 1791 года Испанская империя вела активные военные действия против Оманского султаната (да, именно арабы из Омана правили Занзибаром).

Зачем? Ну, чтобы подчинить себе побережье Суахили. Зачем испанцам побережье Суахили? Всё просто — чтобы взять в свои руки работорговлю в Восточной Африке.

И да, чтобы вы понимали, во всей операции против Омана на побережье Суахили участвовало 6 фрегатов и 2 тысячи человек. Довольно немногочисленные силы, но превосходство европейской военной мысли делало своё дело — арабы из Омана мало что могли противопоставить европейцам.

Правда, основной вклад в борьбу с местным арабским правлением вносило местное население, порабощённое арабами. Сами не зная, какого монстра они призывают на свою голову, они поддались на сладкие увещевания испанских колонизаторов.

И, как следствие, добровольно пригласили испанцев помочь им в их освободительной войне против арабского засилья. Стоит ли мне намекать, что испанцы не из доброты душевной им принялись помогать?

В общем, да, пользуясь недовольством местных, испанцы принялись за активную деструкцию арабского правления на побережье Суахили, чтобы самим занять место правящей касты…

Глава 22. Последствия экспансии в Африке

На этом, впрочем, экспансия испанцев в регионе на 1792 год и ограничилась. Что важно — это дипломатические последствия испанской экспансии.

Во-первых, расширение испанцев в Восточной Африке, нарушающее прежде существующий баланс в регионе, причём буквально по соседству с португальским Мозамбиком, очевидно, вызвал определённое охлаждение в отношениях с Португалией.

Отношения с Португалией охлаждали и продолжающиеся конфликты между португальскими и испанскими колонистами на границах колониальных владений двух империй.

Тем не менее, отношения всё ещё были крайне тёплыми, так как женой Артёма была сестра португальского короля, Марианна, а женой португальского короля была сестра Артёма, Карлота Жоакина.

Тем более, что отсутствие прямых наследников у Артёма рождало надежды на то, что испанская и португальская корона будут вновь объединены, но уже под властью португальской династии (по общему правилу европейской династической традиции, дети принадлежат к династии отца, а не династии матери).

Как-никак, дети Карлоты Жоакины — главные претенденты на испанский престол. Только они, кроме того, удовлетворяют требованиям закона о престолонаследии.

Так что дело решили полюбовно в 1792 году — Португалия передавала Испании все её владения в Западной Африке, в то время как Испания признавала приобретения Португалии в Бразилии.

Довольно странно, конечно, что регенты в начале правления Артёма никак не решили вопрос взаимных претензий в колониях до конца, но что уж поделать — как уж получилось, так уж получилось.