Сделай это со мной снова (СИ)

— Спасибо, Хан, — хрипло. — Я хочу подумать об этом всём…

— Думай.

Скидываю вызов.

Возвращаясь за стол, кручу пальцем на столе телефон Назара.

"Точка" движется по центру.

— Откуда у нас локация?

— Ада с ней…

"Точка" останавливается у моего офиса. Стоит какое-то время.

Нервно стучу пальцами по столу.

Назар заглядывает в экран.

— Отдает шахматы хозяину, — комментирует он.

— Ах, да. Дарович…

И дальше "точка" двигается за МКАД по шоссе, в сторону Шереметьево.

Я всё ещё могу ее тормознуть на таможне! И дать ей время подумать лучше. Не слишком большое преступление, да? — поднимаю тяжёлый взгляд на Назара.

— Нет, Хан, нет…

— Ты больше не мой траблшутер.

— Я всё ещё твой друг.

— Твои советы нихера не действуют! Я сказал ей нужные слова. И что?!

— Мия умная девочка. Слов ей недостаточно. Дело за поступками. Сказал — отпустишь, отпусти.

Машина приближается к Шереметьево.

Сжимаю переносицу пальцами.

Африка, да?

— Какие прививки ставят, когда летят в Африку? Там же ужасно жарко, паразиты, насекомые, каннибалы, антисанитария… — морщусь я.

— "В Африке акулы… В Африке гориллы… В Африке большие,

злые крокодилы…" — цитирует детский стих. — И зубастая Мия.

— У тебя есть адрес ее отца?

— Успокойся, она не улетит, — с азартом смотрит на экран. — Ставлю сотку баксов.

— Она же беременна. Безрассудно лететь в Африку…

"Точка" притормаживает на повороте и… проезжает мимо аэропорта! Продолжая удаляться от Москвы.

Глава 59 — Асоциальная философия

На первом этаже дома, где у Арманова офис и пентхаус — роскошная турецкая кофейня. И пропустили меня сюда только после звонка Даровича.

Мы договорились встретиться здесь.

— Мия… — присаживается он.

— Здравствуйте, Владимир Иванович. Вот… — двигаю к нему бархатный мешочек с фигурами. — Ваш заказ.

Вынимает несколько. Разглядывает их.

— Белый ферзь и черный король вышли особенно хорошо.

— С ними помогал Арманов, признаюсь я.

— Талантлив, подлец! — беззлобно. — Ну что ж. Благодарю. Деньги придут на твой счёт.

— И Вам огромное спасибо за возможность поработать над таким интересным заказом.

Смотрит с внимательным прищуром мне в глаза.

— Я бы хотел сделать ещё один. У меня много бизнес партнёров. Хороший подарок — целая проблема.

— Увы, я больше не могу, — покаянно развожу руками. — Мой бизнес и все мои работы отныне — собственность АрманД. А сама я возвращаюсь на Мадагаскар.

— Отжал всё-таки… — морщится Владимир Иванович. — А я же почти поверил в вашу публичную "помолвку". Он так пылко и безрассудно выкупал твоего скарабея. Уступил в обмен мне свой свой пентхаус…

Стреляет взглядом наверх.

— Оу… — дёргаю обескураженно бровями.

Я ощущаю всплеск противоречивых чувств, с одной стороны эта неразумность в достижении своих целей меня очень пугает в Хане. Я стала ее жертвой. С другой стороны, он сделал это, желая вернуть скарабея мне… И это что-то такое, с привкусом рыцарства.

И меня опять раздирает напополам от борьбы его светлой и темной ипостаси внутри меня. Потому что он — внутри…

— Не хочешь побороться с ним?

Отрицательно качаю головой с грустной улыбкой.

— Не хочу. Я сама всё отдала. Не вывезла.

— Жаль, Мия, очень жаль. Но Москва такая. Она ломает. Если у тебя нет сильного покровителя.

У меня есть…

— А если он есть, то ломает он, — циничная усмешка.

— Наверное.

Поправляю волосы, выпуская прядь на лицо. Хочется защититься от внимания людей. И не светить своими заплаканными глазами.

— В любом случае, знакомство с вами было приятным. Будете на Мадагаскаре, приглашаю Вас на кружечку кофе.

— Решишь остаться или вернуться, знай, что у тебя есть постоянный заказчик здесь.

— Благодарю.

Прощаемся, пожимая друг другу руки.

У въезда меня ждёт Ада на своем Мини Купере.

— Все, можем ехать… — надеваю темные очки.

— Он деньги отдал?

— Переведет.

— А как же — "вечером деньги, утром стулья"?

— Он серьезный человек, Ада!

— Не знаю, не знаю… — скептически. — Мужикам вообще верить нельзя!

Трогается с места.

— Угу… Надеюсь, эта наука далась тебе не так тяжко как мне.

— О, детка… Эту науку я впитала с молоком матери.

— А я впитала обратную. Увы. Как там Хан?.. Не хочу, чтобы он оставался один…

— Пожалела мышка кошку.

— И всё же.

— Назар с ним.

— Хорошо… — рвано и заплакано вздыхаю я.

Слезы льются.

— Ну-ка, не реви! — ругает меня Ада.

— Я не могу не реветь. Меня никто и ничто не слушается! Даже собственное тело.

— Ты не хочешь от него уходить.

— Не хочу,

— Ну и не уходи! Всё же просто. А если захочешь потом уйти — сбежишь.

Отворачиваюсь к окну.

— Потом может не быть шанса. А я очень люблю свою жизнь, Ада. Я хочу чтобы мой ребенок увидел вместе со мной все, чем я очарована в этом мире. А не сидел в золотой клетке, с приставленной к нему алгоритмичной бабкой Зарой! И передвигался только в пределах кольца с армией охраны! Это невыносимо.

— Арманов не совсем конченный. Не отдаст он ребенка Заре. Назар говорит, он принципиальный мужик. Пусть даст слово!

— Он уже дал. Как мне проверить цену его слову? Он так беспринципно и подло врал. И не раскаялся в этом.

— Как-нибудь проверь…

— Как?

— Как-нибудь… — уклончиво. — Спровоцируй. Обмани. Доведи.

— Чем же я тогда буду лучше его?