Сделай это со мной снова (СИ)

Рисую заново круги, разделяя реальности.

— Да, Мия — моя. Но ее ребенок не мой. Он не Арманов. У него другой отец.

Назар давится едой.

Зара зависает как сломанный компьютер.

— Ты уверен?

— Абсолютно. У нас не было секса.

Назар давится повторно, запивая бокалом вина.

— Гениально! — двигает беззвучно губами и также беззвучно хлопает мне за спиной у Зары.

— Пусть эта женщина скорей уезжает тогда. Как можно дальше. Купи ей дом на юге Австралии.

Зара, встаёт из-за стола, забирает сумочку с подставки. И не прощаясь, покидает нас.

— Только наивную Зару можно обвести вокруг пальца так просто, — комментирует Назар.

Разглядываю нетронутую тарелку Мии. С сожалением. Тяну к себе.

— Почему ты решил, что она не уедет?

— Потому что ты ей сейчас позвонишь. И скажешь что-нибудь такое, чтобы она почувствовала себя в безопасности. И она… успокоится.

— Что именно?

— Понятия не имею. Это же твоя женщина, а не моя. Думай.

Наливает мне вина в бокал.

Съедаю кусок глазированного мяса, обмакнув в кислый ягодный соус.

Холодное уже всё.

Как она ест эту гадость?

Заказываю себе стейк.

Забираю у Назара телефон, наблюдаю за движением Мии по городу.

Едет в "Фею".

Ты не Фея, ты Ведьма! — злюсь на нее.

— Придумал, что сказать?

— Думаю…

Отрезаю кусок стейка, съедаю.

Тоже успел остыть, пока я "бегаю" за этой длинной юбкой.

Раздражённо бросаю на тарелку.

— А если я хочу сказать ей совсем другое?

— Что, например?

— Как она меня достала, например. И вымотала. И… что ее надо завернуть в ковер и поставить в угол. Ждать, пока я отдохну, и найду ресурс на то, чтобы наслаждаться ей!

— Очень тебя понимаю. Как никто другой. Но… хочу предупредить, что Мия может расстроиться ещё сильнее. Особенно от ковра. А мы, мужчины, должны исходить из целей, а не из эмоций. А цель у тебя… — щелкает пальцами.

— Я хочу… чтобы она успокоилась. И снова была моей талантливой, признательной мне девочкой.

Двигает ко мне свой телефон со включенным экраном.

— У меня хорошие новости для тебя и плохие. Ни одного подходящего для неё рейса ещё шесть часов. У тебя полно времени. Это хорошая. Плохая — пять минут назад она купила билет до Стамбула. Рейс через шесть часов. А там, судя по всему — в Африку.

Я могу сделать так, что ее не пустят на этот рейс. И она даже не узнает что это подача от меня.

Какое искушение!

— Это плохая идея, Хан, — словно читая мои мысли, комментирует Назар.

— Но она же улетит. А я не имею там никаких возможностей.

— Шарик маленький. Улетит- прилетит…

А если, нет? Ненавижу Африку…

— Если тебе пока нечего ей сказать, то позвони и выслушай. Чтобы она не несла… выслушай. Женщинам это важно.

Отодвигаю от себя тарелку. Забирая бокал вина, с сигаретой ухожу на балкон.

Звоню Мие по видеосвязи.

— Да! — взбудоражено отвечает она. — Слушаю!

Затягиваюсь поглубже, не спеша начинать.

Слов я пока так и не подобрал.

— Или — нет. Я сама хотела позвонить, выслушай в этот раз меня ты.

Переводит камеру на свой стол.

— Вот эта папка, в ней ещё один мой проект. Тебе понравится. Это коллекция украшений, надетых на манекены, у которых вместо лиц — зеркала. И каждая женщина будет видеть образ сразу на себе. И здесь же презентация этой коллекции, где у живых моделей в образе тоже зеркала вместо лиц. Подиум сделан ниже уровня глаз. И зрители видят только украшения и себя в зеркалах.

Перекладывает рисунки, показывая мне. Красиво, талантливо… Это зайдет, да.

— Ты сможешь сделать это гениальным! Оставляю тебе… Как и первый проект с масками.

Не перебивая, слушаю ее…

— Оставляю все оборудование и коллекцию камней.

Открывает подсобное помещение, показывая мне всё.

— Если камни оценивать по весу, то это небольшие деньги. Но каждый из них я отбирала лично по качеству и уникальности рисунка. Хороший мастер оценит. Отдаю дизайн студии и оплату долгосрочной аренды. Отдаю концепцию салона. Фея обязательно будет приносить доход. Уверена, ты найдешь сюда новую Фею. И я очень надеюсь, что это окупит неустойку по контракту. Не люблю быть должна. В свою очередь, как и написано в контракте, я не сделаю на продажу ни одного изделия весь обозначенный в нем срок. Забираю только шахматы. Они проданы с твоего разрешения…

— Всё?

— Всё.

— Во-первых, если где-то у тебя спрятана вуду-кукла с моим лицом, прошу, вынь иглы. Это болезненно…

— Хан, я же серьёзно.

— Я тоже не шучу. Во-вторых, контракт существует не для того, чтобы отжать у тебя бизнес, а для того, чтобы его никто не смог отжать. Пока формально он мой, самоубийц не найдется. Это защита, а не рэкет. И в-третьих…

Самое важное. Наверное, я нашел нужные слова.

— В-третьих, если вдруг тебя кто-то напугал, мне бы очень хотелось, чтобы ты бежала ко мне с этим, а не от меня. Даже если это моя семья. Даже, если это я сам, черт возьми! И я разберусь с этим. Оправдываться за ситуацию с твоим врачом не буду. Так сработала служба охраны. Она инертна, у нее свои протоколы и она не успевает за тобой. Но с этим можно работать. И я не буду удерживать тебя силой, потому что обещал тебе. Хотя это пытка обездвиживанием для меня. Вот… Я выслушал. Я сказал.

Молчит, телефон лежит где-то рядом, показывая мне только потолок.