Сделать все возможное

Секунду назад я сидела на скамейке запасных, а теперь Лукас здесь, прямо надо мной. Его твердая грудь касается моей, и внезапно я осознаю, что каждый нерв в моем теле оживает. Его рот в нескольких дюймах от моего, и я, поскольку не доверяю своему телу, сжимаю губы и так сильно вдавливаюсь в сиденье, что кожа сливается со старыми тканевыми волокнами. Моя здоровая рука прижата к боку.

– Ты должна как бы закрутить его, а затем потянуть, – объясняет он.

Мы говорим о ремне безопасности?

– Дэйзи?

В какой-то момент я закрываю глаза, а когда открываю их, то вижу, как он нависает надо мной с улыбкой на лице.

– Ты опять покраснела.

Он считает, что раскусил меня, но я не могу этого допустить.

– Я просто вспомнила время, когда ты ездил на этой машине в старшей школе.

Он щурится, и мне нравится, как меняются наши роли, поэтому я продолжаю:

– Как-то раз, на физкультуре, Джессика Майвезер все говорила и говорила о том, что вы двое будете делать в этом пикапе. Надеюсь, ты почистил эти сиденья, Лукас?

Он сильно дергает за ремень безопасности и пристегивает меня. Слишком туго, но я не сопротивляюсь.

– Она преувеличивала.

Я поворачиваюсь к окну, чтобы он не увидел мою улыбку.

Мы не разговариваем всю дорогу до клиники. Это облегчение, учитывая, что я все еще не могу поверить, что сижу в его машине после всех этих лет. И о том, что сказала раньше, я даже не врала. Джессика Майвезер каждый день болтала без умолку, хвастаясь своими похождениями с Лукасом. Вообще-то, они были вместе в нашем предпоследнем классе в старшей школе лишь в течение пары недель. В моей голове это были годы.

– Не знал, что ты так осведомлена о моей личной жизни в школе, – говорит он, когда мы выезжаем на главную улицу.

Ну, не то чтобы у меня была собственная личная жизнь, на которой я могла сосредоточиться или что-то еще…

Я пожимаю плечами.

– Девушки болтливы.

– Парни тоже разговаривают.

– Да?

Он паркует автомобиль перед клиникой.

– Да, я припоминаю, как Бобби Дженкинс говорил о том, как трудно было добраться до второй базы вместе с тобой. Сказал, что ты была очень чопорная.

У меня на щеках ожоги второй степени. Если я когда-нибудь снова увижу Бобби Дженкинса, я воткну кинжал ему в сердце. Ну что, кто теперь чопорный?

Рядом с нами паркуется дорогой синий спортивный автомобиль, и я узнаю за рулем Джеймса Холдера, нашего пациента. Не говоря больше ни слова о моих подростковых навыках в спальне, мы с Лукасом переключаемся в режим докторов. Я обматываю стетоскоп вокруг шеи и выскакиваю из машины. К тому времени, как Лукас отпирает входную дверь, мистер Холдер заходит внутрь, выглядя в десять раз хуже, чем две недели назад.

– Мистер Холдер? – спрашивает Лукас, спеша помочь ему дойти до кушетки.

Лукас провожает его в смотровую. Я достаю карту из приемной и присоединяюсь к ним.

– С тех пор, как я впервые пришел к вам, мне стало еще хуже, – объясняет он. – Я не могу есть, а когда мне удается заснуть, почти сразу просыпаюсь весь в поту. В остальное время я просто кашляю кровью. Это, должно быть, грипп.

Тогда диагноз гриппа имел смысл: был как раз сезон простуд, мистер Холдер уже в возрасте и принимает лекарства, которые ослабляют его иммунную систему. Поскольку он друг доктора Маккормика, мы решили не рисковать и отослали образец мокроты в районную лабораторию.

– Дэйзи, – начинает Лукас, – я знаю, что сегодня суббота, но не могла бы ты позвонить в лабораторию и узнать, готовы ли у них результаты анализов?

Сейчас не время спорить о том, кто должен работать за администратора. Я иду к столу Джины и звоню в диагностическую лабораторию. После нескольких звонков мне предлагают оставить сообщение. Это нам совсем не помогает. Я возвращаюсь в смотровую.

Лукас проверяет сердце и легкие.

– Сделайте глубокий вдох.

Мистер Холдер подчиняется, и я начинаю задавать вопросы.

– Вы изменяли свой рацион или лекарства в последнее время?

– Нет.

– Вы недавно были за границей?

– Нет.

– У вас когда-нибудь уже были такие симптомы?

– Нет, так плохо мне никогда не было. Единственный раз, когда я видел, чтобы кто-то так кашлял, был в то время, когда я посещал трущобы в Индии. Мы отправились в миссионерскую поездку с церковью, и я никогда не забуду, как кашляли некоторые из тех бедных людей из-за всего этого загрязнения.

Мои глаза расширяются, и я перелистываю его карту.

– Мне показалось, вы говорили, что давно не путешествовали?

– Ну, это было больше двух лет назад! Может, вы еще хотите знать, что я ел в день, когда подстрелили Рейгана? – он пытается посмеяться, но это вызывает только новый приступ кашля.

– Во время этой поездки вы близко контактировали с кем-нибудь, кто выглядел больным? – спрашиваю я.

– Черт, они все выглядели довольно плохо. Они были из касты неприкасаемых. Мы мыли им ноги, раздавали Библии…

Его рассказ прерывается очень неровным кашлем, и, когда он убирает руки ото рта, я вижу, что его ладони покрыты кровью.

Я бросаю обеспокоенный взгляд на Лукаса и качаю головой. Нам нужно отойти от мистера Холдера.