Сделать все возможное

– Разве это не любимый напиток Лукаса? – спрашивает мама.

– Всем нравится этот напиток, мам.

– Не мне, от него у меня кислотная отрыжка.

– Ладно, всем, кому до пятидесяти лет, нравится.

Когда мы подходим к кассе, наша тележка заполнена припасами для вечеринки. Я выгляжу как участница зачистки супермаркета, и кассир спрашивает, большая ли у нас вечеринка.

– Грандиозная, – вру я.

* * *

На следующее утро Лукас снова косит наш газон, а я стою у окна с чашкой кофе и наблюдаю. Наша соседка через дорогу, миссис Бетти, делает то же самое. Я протягиваю кружку в ее сторону, и она улыбается. Это молчаливое соглашение: «Я не скажу, если ты не скажешь».

– Наслаждаешься видом? – спрашивает мама, подходя ко мне сзади.

Сначала я паникую, что меня поймали, но потом вспоминаю, что не делаю ничего плохого.

– Просто хочу убедиться, что он не облажается.

– Ну, тогда пойдем. Мне нужна твоя помощь.

Она принуждает меня к работе по дому. Весь день я убираю и готовлю. Делаю куриный салат и гуакамоле. Чищу диванные подушки, отступаю, смотрю на них, а затем снова чищу. Я тщательно прячу любую детскую фотографию, которая показывает меня в плохом свете, и между всем этим помогаю на кухне.

Мэделин – настоящий герой. Она появляется около обеда с шампанским и апельсиновым соком для мимозы, и я с жадностью принимаю ее предложение. Пью стакан за стаканом, пока не начинаю ощущать приятное опьянение. Давление, оказанное на меня путем планирования вечера игр, теперь лишь смутное воспоминание.

– Почему это так важно для тебя? – спрашивает Мэделин, когда мы поднимаемся наверх переодеться.

– Вовсе нет.

– Ты нарезала каждый сэндвич в виде сердца.

– Я подумала, что они так выглядят мило.

– Ты привязала шарики на почтовый ящик.

– Это вечеринка, Мэделин. Все должно выглядеть празднично!

– Ты четыре раза переставляла мебель в гостиной.

– Да. Моей маме необходима помощь консультанта по фэн-шую. В этом доме ощущается довольно плохая аура.

– Ох, ну да. Повернись, и я застегну тебе молнию.

Я не говорю Мэделин, что потратила столько же времени и мыслей на выбор идеального платья. Оно красного цвета – обычно я его избегаю. Я увидела его на манекене в витрине магазина в центре города и поняла, что оно должно быть моим. Оно короткое и кокетливое, я никогда не носила ничего подобного.

– Черт, Дэйзи! – говорит Мэделин, отступая, чтобы оценить меня.

Я успеваю улыбнуться лишь наполовину, когда кое-что передо мной бросается в глаза. Гости вечеринки!

Я подбегаю к окну и смотрю вниз. Мама и Мэделин уже здесь, а значит, не хватает только Лукаса и его родителей, но человек, идущий по дорожке, – неожиданный гость, разрешения о приходе которого моя мать определенно у меня не спрашивала.

– Келли О’Коннор? – произносит Мэделин позади меня явно в шоке.

Я пытаюсь облокотиться рукой на подоконник, промахиваюсь и ударяюсь лбом об окно. Келли удивленно поднимает глаза, и я отпрыгиваю назад.

– Какого черта она здесь делает?!

Келли О’Коннор. КЕЛЛИ. О’КОННОР! Учительница первых классов. Председатель фестиваля тыквенных полей Гамильтона. Красивая. Сверкающая. И не имеющая врагов.

Мне нужно срочно поговорить с мамой.

К счастью, она на кухне высыпает чипсы в миску. Я прижимаю ее к стойке.

– Келли О’Коннор? Серьезно?!

Она извивается, излучая:

– Ох, прекрасно, она уже пришла?

Раздается звонок, и я слышу, как Мэделин идет поприветствовать ее.

– О чем ты думала, приглашая ее? Терпеть не могу Келли.

– Ладно тебе, Келли не такая уж и плохая.

– Она настаивала на том, чтобы играть младенца Иисуса в церковном рождественском спектакле, пока ей не исполнилось тринадцать лет. Хуже того, все были счастливы отдать ей роль, потому что она была такой ангельской. Я серьезно единственная в городе, кто считал, что брекеты у Божьего Агнца – немного перебор?

Мама смеется.

– Ну, я думаю, что она отлично справилась с ролью Иисуса, и в любом случае я пригласила ее не для тебя.

Меня осеняет, и это как пощечина: мама пригласила Келли для Лукаса.

Если бы эта женщина не родила меня, я бы убила ее прямо сейчас.

Я не могу дышать. Мое платье было кокетливым, но теперь оно слишком тесное. Я хочу разорвать его и заполнить легкие максимальным количеством воздуха.

– Не впускай ее, – требую я. – Скажи ей, что у нас в семье кто-то умер.

На данный момент это очень даже возможно.

– Она в нашей гостиной, Дэйзи.

Я закрываю глаза и пытаюсь все осмыслить. Келли тупая, как дверная ручка. Может, мне стоит сказать, что первая игра будет в прятки, и убедить ее спрятаться в кустах часов на шесть. Ты лучшая в этой игре, Келли. Все правильно, просто свернись калачиком, как будто ты в яслях и вдвое меньше себя.

– Я в замешательстве. Что именно тебя расстроило?

– Ты пытаешься его свести с кем-то.

– И почему тебя это расстраивает?

– Потому что я хочу, чтобы Лукас был одинок! Печальный, несчастный и побежденный.

– Дэйзи…

– Хорошо. Без разницы. Я просто не вижу его с Келли. Они не подходят друг другу.

– Ох? Так с кем, по-твоему, я должна была его познакомить?