Сделка

Вставало солнце. Я весь горел. Они придут в любую минуту, переберутся через бревно, запрыгнут в окоп, "банзай!", сверкнут штыки... Барни снова и снова повторял "Shema, Yisrael"7, держа в руках последнюю гранату, чтобы взорвать нас вместе с японцами, когда они придут сюда.

Миномет не останавливался, сотрясая под нами землю.

- Стреляют с нашей стороны! - заорал Барни. Выстрелы с нашей стороны... выстрелы с нашей стороны! Еще один снаряд упал перед нами с грохотом, поднимая огромное облако дыма. Крики "Ура!" с нашей стороны.

- Нат, я пошел за помощью: япошки не разглядят меня в этом дыму. Хорошо, Нат?

Я кивнул. И отключился.

- Вы понимаете, рядовой, что о возвращении на фронт, о любой активной деятельности и речи быть не может.

Это было окончательное решение. С ранением мне повезло. Джекпот в миллион долларов: если ты был ранен в бою, тебе нет возврата в театр военных действий. Геллер марширует домой.

- До меня дошли эти слухи, сэр.

- Когда вас выпишут из больницы, вы будете с почестями демобилизованы. Вы не должны считать себя опозоренным, потому что ушли в отставку.

- Да, сэр.

- Вы честно служили своей стране. Насколько я понял, вас наградили Серебряной Звездой.

- Да, сэр.

- Вы отлично справлялись со своими обязанностями, я не преувеличиваю. Храброе поведение в бою - не такая уж малость. Но вы, кажется, все еще хотите услышать мое объяснение по поводу нашего раннего заседания?

- Да, сэр.

Он указал рукой на стену за моей спиной, вдоль которой стоял ряд стульев.

- Подвиньте стул, - сказал он. - Сядьте.

Я так и сделал.

- Подобные прецеденты уже имеются. К примеру, во многих американских больницах существует восьминедельная программа для реабилитации больных с психическими заболеваниями. Но мы вас выписываем в связи с необычными обстоятельствами. Поэтому, рядовой Геллер, вы не должны чувствовать себя обманутым из-за того, что ваша выписка оказывается столь поспешной.

- О, я не чувствую себя обманутым, сэр...

Он остановил меня, подняв руку.

- Расслабьтесь. Давайте сделаем перекур.

Он вытащил из кармана сигареты "Честерфильд", и все остальные последовали его примеру. Капитан предложил мне сигарету.

- Нет, спасибо, сэр. Я потерял всякий вкус к курению.

Держа сигарету в руке, капитан с подозрением посмотрел на меня.

- Это весьма необычно - в здешних условиях. В Сент-Езе больше нечего делать, а только сидеть да покуривать.

- Мне велели отдраивать полы, сэр. Поэтому я был занят.

Доктора обменялись улыбками, но один из них, круглолицый человек в очках с толстыми стеклами, спросил:

- Потому что курение ассоциируется у вас с войной? В отчете доктора Уилкокса указано, что вы не курили до тех пор, пока не приехали на Гуадалканал.

Глядя на капитана, а не на доктора, который задал мне вопрос, я спросил:

- Могу я быть искренним, сэр? Он кивнул.

- Предположим, курение напоминает мне о войне, - сказал я. Предположим, я действительно мысленно переношусь на Остров.

Они смотрели на меня расширенными глазами.

- Тогда мне нужно быть идиотом, чтобы курить. И заставить себя вновь пройти через это.

Лишь капитан улыбнулся, но он был военным человеком: он мог понять.

- Я больше не чувствую себя морским пехотинцем, - проговорил я. - Я также еще не чувствую себя гражданским. Но я хочу научиться. Не вижу причины постоянно вспоминать произошедшее.

Тут впервые заговорил третий доктор. У него были маленький рот - как у рыбы - и очки в проволочной оправе. Он сказал:

- У вас была амнезия, рядовой Геллер. Это тоже - своеобразная попытка не "вспоминать" то время, когда вы получили травму.

- Я не хочу забыть то, что произошло, точнее, я не хочу "подавлять", как выражается доктор Уилкокс, это в себе. Но я определенно хочу вернуться к прежней жизни.

Доктор Уилкокс пришел мне на выручку, сказав:

- Я, думаю, достаточно ясно описал в своем отчете, что рядовой Геллер быстро выучился рассматривать произошедшее с ним как эпизод прошлого. Он знает, что все, что случилось, никак не угрожает его безопасности. Я хотел бы добавить, что к таким результатам мы пришли лишь благодаря гипнозу. Не понадобилось ни лекарств, ни шоковой терапии.

Капитан махнул доктору Уилкоксу рукой, как бы показывая, что подобные разговоры лучше не вести в присутствии пациентов.

Но врач с рыбьим ртом и проволочными очками явно был недоволен короткой речью доктора Уилкокса. Его не волновало, здесь пациент или нет, и он обиженно произнес:

- Хотелось бы верить, что вы не намеревались уменьшить достоинства медикаментозной и шоковой терапий, применяемых остальными врачами больницы святой Елизаветы.

- Ни в коей мере. Я лишь хочу сказать, что неврозы, полученные в результате участия в военных действиях, отличаются от тех хронических заболеваний, которые встречаются у гражданских лиц.

- Пожалуйста, господа, - вмешался капитан. Похоже, ему бы пригодился молоточек, чтобы постучать им по столу. Вместо этого он посмотрел на меня и сказал:

- Мы хотим задать вам несколько вопросов, прежде чем принять решение.

- Я понимаю, сэр. Но перед тем как начать, вы можете ответить на мой вопрос?

- Слушаю вас.