Сделка обреченных

– Ничего она не учла, – беззаботно отмахнулась Лиза. – Когда это полиция учитывала критику? Мы переедем границу, ты вылезешь из багажника, мы доедем до Дюссельдорфа и улетим в Иерусалим. Вот и все. Просто и понятно. Если ты согласен, выезжаем завтра на рассвете.

Андрей помолчал несколько секунд, затем так же молча кивнул. Терять ему нечего. Попытка незаконного перехода границы – сущий пустяк по сравнению с обвинением в убийстве Госсе. Ну, добавят ему к пожизненному заключению пару лет. Подумаешь.

До границы они добрались за восемь часов с одной остановкой в Сен-Дизье. Уже к четырем пополудни мимо окон длинного «Ситроена» промелькнул дорожный указатель, сообщающий, что до контрольно-пропускного пункта осталось три километра. Лиза остановила машину. Андрей перебрался в багажник.

– Только спокойно, – напутствовал он бледную Лизу. – Ты же сказала, что границы открыты и багажники не досматривают. Значит, так оно и есть.

Лиза кивнула, чувствуя, как холодеют руки. Чем ближе она подъезжала к КПП, тем страшнее ей становилось. С чего вдруг ей в голову пришла такая идиотская мысль? Почему она решила, что на границе не проверяют багажники машин? Потому что ее несколько раз пропустили без досмотра? Ну и что? Значит, ей просто повезло! Значит, это какой-то частный случай? Как же могут на границе не досматривать машины? Граница есть граница. А если сейчас их поймают? Что она будет говорить? Что не знает Андрея и не представляет, когда именно этот человек попал в багажник ее машины? Нет, этого она не сделает. На такое она не решится. Хотя Андрей, конечно, будет утверждать, что все произошло именно так. Но она скажет правду! Она никогда не простит себе такого предательства. Значит… Значит, ее отправят в тюрьму. Господи, только не в германскую!

Подчиняясь сигналу регулировщика, Лиза завела машину в узкий коридор, ограниченный с двух сторон полосатыми столбиками. Вдоль столбиков к машине двигалась кудрявая блондинка в темно-зеленой подогнанной по фигуре форме. Подойдя ближе, блондинка улыбнулась и сделала знак опустить боковое стекло. Лиза взялась за ручку. Блондинка протянула руку.

– Passcontrolle! Papiere, bitte!

У Лизы затряслись руки и бешено забилось в груди сердце. Господи! Что это с ней? Осознание того, что это ее последние минуты на свободе? Или генетическая память, заставляющая любого еврея вздрагивать при звуках немецкой речи? Лиза метнулась к сумочке, но ее на переднем сиденье не оказалось. Конечно, ведь на переднем сиденье только что сидел Андрей. Лиза бросилась назад, преодолевая сопротивление натянувшегося ремня безопасности. «Сейчас она обо всем догадается, – думала Лиза, копаясь в сумочке и посматривая на блондинку. – Сейчас она спросит себя: а почему сумочка этой француженки не лежала на переднем сиденье?»

Но блондинка молча ждала, и с ее лица не сходила приветливая улыбка. Лиза выхватила паспорт и подала в открытое окно. Блондинка раскрыла синюю книжицу и углубилась в ее изучение. Дважды она переводила взгляд с фотографии в паспорте на Лизу и наконец сказала:

– Мадемуазель Вальдман?

Лиза кивнула, не в силах выдавить из себя ни звука. Блондинка бросила задумчивый взгляд на машину. «Вот оно – начало конца!» – подумала Лиза. Она бы с удовольствием включила заднюю скорость и укатила на французскую территорию до того, как блондинка произнесет страшную фразу: «Откройте, пожалуйста, багажник», но сзади ее подпирал массивный «Мерседес», за которым стояли еще три машины.

– Bitte! – Блондинка протянула Лизе паспорт. – Willkommen in Deutschland!

Не веря своему счастью, Лиза взяла паспорт и кивнула блондинке:

– Merсi, mademoiselle!

Шлагбаум поднялся, и длинный «Ситроен» медленно въехал на территорию дружественной державы. Лиза придавила педаль, стараясь одновременно не спешить, чтобы не нарушить правила движения, и поскорее убраться подальше от опасной границы. Десять минут она гнала машину по почти пустынной дороге, затем остановилась на обочине.

Андрей выбрался из багажника и прошелся по траве, разминая ноги.

– Действительно, не проверили, – сказал он, и в его голосе звучало искреннее удивление.

«Он был готов к аресту, – ужаснулась Лиза. – Он не поверил, что машины не досматриваются. И все-таки согласился рискнуть. Странные люди эти русские».

До Дюссельдорфа доехали без приключений и уже в половине третьего ночи поднялись на борт лайнера, совершающего регулярный рейс по маршруту Дюссельдорф – Тель-Авив. Утомленный волнениями и долгим переездом, Андрей заснул сразу после взлета, а Лиза, уверенная в том, что за летающей махиной нужен глаз да глаз, ворочалась в кресле, изводила стюардесс просьбами, но, решив в конце концов, что безопасность полета не в последнюю очередь зависит от их настроения, притихла. Перед посадкой Андрей проснулся, взглянул на светлеющее небо за бортом и взялся за журнал.