Сдвинув Призму. Книга Первая (СИ)

— Ты Гарри Поттер, — сказав это, он с неверием смотрел на мое лицо и не проявлял и капли агрессии. Успокоившись, я медленными шажками приблизился к спокойному и недоумевающему гиганту и, сев на краешек скамейки:

— Откуда вы знаете, кто я?

— Какие «вы»? Называй меня просто Хагридом, без сэров, мистеров и чего-то там такого, вот.

— Хорошо, Хагрид. Так откуда ты знаешь мою фамилию? Я же тебе имя только сказал.

Он добродушно улыбнулся и придвинулся слегка ко мне, заслонив собой свет:

— Твое имя знает каждый волшебник в мире, как и твой отличительный знак, — его огромный палец слегка не достал до моего лба, указывая на шрам.

— Я что, знаменитость? Я же ничего не сделал, я просто Гарри, Гарри Поттер.

— Э-э нет, тут ты ошибаешься, — он хлопнул в ладоши и начал копаться в своем плаще.

Я не видел, что под ним, так как он не распахивал полы до этого момента, но в нем были сотни кармашков разных размеров и разных цветов и узоров. Под плащом на нем была одета огромная жилетка из толстой кожи непонятного зверя, но по чешуйкам с мою ладонь я понял, что раньше это была огромная ящерица или змея, очень огромная. Из карманов под моим завороженным взглядом извлекались огромные связки ключей, падали монеты размером с чайное блюдце, сыпались обрывки засушенных листьев и трав, орешки и даже несколько ножей длиной с мою ногу. Увидев мою реакцию на переносимый арсенал холодного оружия, великан смущенно улыбнулся:

— Ну эт, я купил новый набор для сбора трав, в прошлом году. Забыл вытащить, понимаешь, забывчивый я, — он достал коробку, которая по всем законам физики не могла поместиться в кармашке, и, засунув обратно инструмент, выхватил двумя пальцами тонкую книжку с потертой фиолетовой обложкой. Протянув зажатый меж двух пальцев том, он передал его мне. Книга казалась обычной, хотя потом я увидел, что все же нет. Надпись позолоченными буквами переливалась искрами и слегка шевелила размашисто отпечатанными кончиками.

— Рассвет и упадок Темных Сил, — прочитал я вслух, стараясь не удивляться больше, чем следует. — А я-то тут при чем?

— Ты, Гарри, в младенчестве победил Сам-Знаешь-Кого, — голос великана из торжественного перешел в мрачно-испуганный тон, но я в тот момент был обескуражен ответом.

— Кого я знаю? В смысле — кого я победил?

— Ну был волшебник, злой, ужасный, мы не произносим его имени, а называем Сами-Знаете-Кто.

— Что, настолько он был страшен, этот Сам…? Ну ты понял.

— Да-а, странно, что ты ничего не знаешь… — он стукнул ладонью себя по лбу и скривился, звук шлепка разнесся по всему обезьяннику: — Ты извини, запамятовал я, ты ведь с маглами рос.

— С кем?

— С маглами, мы так неволшебников называем — люд простой.

— Ладно, оставим эти вопросы до лучших времен. Но у меня есть другой: ты-то как сюда попал?

А вот здесь я выпал в осадок, ибо лицо здоровяка покраснело от стыда, и он начал мять полы плаща в попытках занять руки.

— Ну, эт, понимаешь, я, э-э-э… — он стеснялся и был слегка сконфужен нежеланием давать ответ.

— Ясно, это твои дела, — и, сделав хитрое лицо: — Как выбираться будем, напарник?

— Гарри, хоть это и благородно, но не стоит. У тебя могут быть проблемы с опекунами, они ведь завтра тебя заберут. А у меня есть свои пути.

— Хагрид, ты давай не выкручивайся. Мне нужен контакт, знакомый, короче взрослый волшебник, что расскажет о вашем мире и хотя бы покажет, где и что можно купить в школу.

— О-о-о, точно, тебе же одиннадцать исполнилось!

Он впопыхах начал рыться у себя в карманах, снова извлекая горы мусора и странных вещей.

— Вот жопа… — ответил я на уханье совы, извлеченной из плаща.

— Не выражайся, мал еще словами такими бросаться, — он нахмурил кустистые брови, посматривая на меня и вновь обшаривая карманы в поисках чего-то, в то время как небольшая сова спокойно чистила перья, подпрыгивая на полу и слегка ухкая.

— Ой, да ладно тебе, я такого никогда не видел. А сова тебе зачем? Тем более в кармане.

— Почту они носят… Вот ты где! — он выхватил обрывок пергаментной бумаги и снова захлопал себя по карманам в поисках писчих принадлежностей. Выхватив баночку чернил, он обозрел камеру с горы мусора на полу и бросил взгляд на сову: — Гарри, ты, э-э, не мог бы перышко попросить у Бипа? У меня пальцы слишком большие, клок вырву… — он был смущен своей просьбой, на что мне пришлось снова вздохнуть и, присев на корточки, обратиться к сове с просьбой:

— Бип, дай перо, пожалуйста, — сова просканировала меня своими огромными янтарными глазами и расправила крылья, призывно помахивая левым — словно Рей Джонс перед ударом, что отправит его оппонента в нокаут. — Хагрид, он на бой меня вызывает или как? — на что здоровяк улыбнулся и, хекнув — что было расценено мной как смешок, — указал на крыло:

— Маховым делится, видишь, болтается одно. А я-то думаю, почему его направо заносит при посадке, мешает малышу… — нежно вытащив указанное бурое перо, я сказал «спасибо» не обращающей внимания на меня сове и передал его здоровяку.

Положив на коленку обрывок пергамента и макнув в чернильницу перо, он корявым почерком, помогая себе вслух, начал писать короткую записку: