Се ля ви… Такова жизнь

– Не согласен потому, что у вас, извините, отсутствует коммерческое мышление. Я считаю необходимым качать деньги из клиентов там, где это возможно. Я не циник, я реалист. Если клиент накопил или, скажем прямо, нажрал много жира, значит, он не бедный человек. И мы заставим его раскошелиться по полной схеме. Вот мои соображения на этот счет. Мы создадим холдинг, в котором будет гостиница. Почему иногородние клиенты должны отдавать деньги в отели и рестораны, где они будут питаться. Они должны жить в нашей гостинице, которую я создам. Нет, я не буду ее строить. У нас нет на это времени. Я арендую поблизости отель, создам в нем госпитальный вид и порядок. Питаться они будут в нашей столовой. И все это за плату! За денежки!

Батюшков удивлялся предприимчивости партнера, все, что он обещал, действительно может состояться. И Том прав, на этом можно дополнительно зарабатывать.

– Вы, как всегда, правы, у вас дьявольски гибкие мозги. Я согласен со всеми вашими намерениями. Действуйте! Будем вместе качать доллары!

Том громко захохотал:

– Иван Петрович, вы уже думаете как американец! Поздравляю!

Начали. Дело пошло.

Все, о чем говорил Морозов-Колдер, сбывалось, как по мановению его невидимой дирижерской палочки. Он снял в аренду приличный особнячок, обставил его белой медицинской мебелью. Белые халаты, простыни, салфетки были с фирменным знаком «Батюшков и К°». Оборудовал кабинет профессора и еще удивил своего босса находчивостью: для работы были изготовлены белые аппараты с фирменным знаком «Батюшков и К°», которые он заказал на фабрике, выпускающей пылесосы, но модернизировал их внешний вид под солидную и даже загадочную медицинскую аппаратуру.

Первых пациентов организовал тоже Морозов. Он привел двух полных женщин, то ли родственниц, то ли хороших знакомых. Иначе никто не пришел бы к безвестному экспериментатору.

Батюшков ожидал, одетый в белый халат и белую шапочку. На столе белые специальные перчатки – все, как полагается хирургу. Колдер привел в операционную женщин, представил:

– Фаина, жена моего родственника. Мы ее зовем просто Фаня. А это Людмила, тоже моя родственница по линии папиных дядей. Ее мы зовем Милочка. Я им объяснил, почему мы с них начинаем, пока нас еще не знают, нет клиентов. Они согласны. Я их сфотографирую до и после операции и использую снимки для рекламы.

Людмила – брюнетка лет тридцати с хорошей модной прической, модно одетая, когда-то у нее была хорошая фигура. И теперь она не была безобразно толстой, но уже не было талии, обвисли и навалились на зад жирные боковые складки, да и живот, хоть и спрятан под широким поясом под платьем, но заметно угадывался.

Фаина была небольшого роста, в широком платье-балахоне, под которым колыхалось очень ожиревшее тело.

Иван Петрович любезно улыбнулся обеим и тут же предложил:

– Не будем терять время – приступим. Начнем с вас, – он указал на Людмилу. – Раздевайтесь до купальника. Чулки можете не снимать и ложитесь на этот стол. А вы, Фаина, можете сесть вон в то кресло и наблюдать процесс лечения, пока вам не надоест. Предупреждаю обеих – операция будет длиться довольно долго.

Том подвел Людмилу к большому настенному зеркалу. Когда она разделась до трусов и бюстгальтера, он поставил ее лицом к себе, а жирная спина и бедра отражались в зеркале.

– Вот, получится на фотографии модель со всех сторон. В полном объеме.

Уложив на операционный стол Людмилу, Иван Петрович выключил общее освещение в комнате, оставил только мягкий рассеянный свет над столом, где лежала Людмила. Спросил ее:

– Вам удобно? Вот этой щеткой я буду вводить под кожу специальный растворитель жира. Это не больно, вы будете ощущать легкое покалывание этой щеткой, она будто прилипнет к вашему телу. Думайте о чем-нибудь своем, приятном, ну, например, как вы появитесь на пляже и все будут обращать внимание на вашу красивую фигуру. А я ее такой сделаю, обещаю вам!

Колдер с Фаней сели в сторонке. Батюшков включил мотор и, мысленно сказав: «Господи, благослови», – приступил к операции. С первых же минут он убедился, что аппаратура американского производства работает великолепно, мотор мурлыкал тихонько, не то что его приспособленный пылесос, щетка прошлась по телу, смазанному глицерином, и нежно стала всасываться в поры своими волосками-трубочками, которые тоже оказались более тонкими, легко проходимыми к залежам жира. Раствор из капельницы пошел по шлангу и по капиллярам щетки послушно, под хорошим давлением. Иван Петрович был очень доволен, работал с удовольствием и даже вдохновенно. Он быстро очистил обвисший живот женщины, затем складки на боках. Причем, обрабатывая талию, особенно постарался, обойдя ее неоднократно по всей окружности, и сделал плавный переход на бедра, которые тоже округлил, придав им красивую форму.

Том и Фаня уходили пить кофе. Батюшков работал без перерыва и еще раз отметил: с таким оборудованием даже не пришла усталость.

Завершив операцию, включив свет, Иван Петрович сказал:

– Ну, милая, поднимайтесь, идите к зеркалу и посмотрите, какую Афродиту я из вас изваял!