Се ля ви… Такова жизнь

С помощью городской партийной организации полковник Хижняк стал формировать воинские части, вооружал их, обеспечивал всем необходимым, выдвигал на рубежи обороны и сам руководил боем, преграждал путь фашистам. Нарком обороны высоко оценил мужество и инициативу умелого командира. Хижняк был награжден орденом Красного Знамени. После этих событии Хижняк был назначен командиром 117-й стрелковой дивизии. Она сражалась упорно, но вскоре оказалась в окружении. Со всех сторон наседали враги, а боеприпасы были на исходе.

У Ивана Лукича даже голос стал хрипловатым, когда он рассказывал об этой трагической эпопее:

– Приказал я начальнику штаба выводить главные силы, чтоб сохранить их, а сам остался с отрядом прикрытия в сто пятьдесят человек. Я считал, раз командир здесь, то сила отряда увеличится, уверенность бойцов будет крепче. С этим прикрытием мы бились до последнего. Дивизия была спасена. Когда нас в прикрытии осталось восемь человек, я был тяжело ранен пулеметной очередью в грудь…

Бойцы вынесли командира из окружения на носилках. Группу возглавлял старшина Шепелев. Лесами и болотами, голодные и обессилевшие, бойцы все же выбрались к своим. Хижняка на санитарном самолете отправили в Москву. В воздухе на санитарный самолет напал «мессер», обстрелял и подбил его. Самолет упал. Но Иван Лукич остался жив! В бессознательном состоянии его направили в госпиталь.

Командование сделало все, чтобы спасти жизнь отважному командиру. Его лечил известный хирург, академик Сергей Сергеевич Юдин. И поскольку Хижняк находился в тяжелом состоянии, надо было сохранить образ смелого полковника для потомков. Обратились к известному скульптору Вере Игнатьевне Мухиной. Она приступила к работе прямо в госпитальной палате, где лежал Хижняк.

– Я лежал без сознания, – рассказал об этом Хижняк, – и вот однажды пришел в себя, вижу, как в тумане: передо мной женщина в белом. Что же тут надо мной колдует эта женщина? Склонилась она ко мне и говорит: «Я скульптор Мухина, делаю ваш портрет». Вот оно что! Радостно мне стало, но все же чувствую себя очень плохо: «Не до портретов мне сейчас». Она отвечает: «Я не буду вас беспокоить, просто буду смотреть и лепить. Это очень надо!» – «Ну, если надо – лепите».

Вера Игнатьевна работала над скульптурным портретом с вдохновением. Очень ей понравился командир, совершивший много подвигов и теперь страдающий от тяжелых ран. Творческий задор у Мухиной был настолько силен, что она создала один из выдающихся скульптурных портретов. За него она была удостоена в 1942 году Государственной премии. И сегодня стоит бюст Хижняка в зале Третьяковской галереи.

– Мы подружились с Верой Игнатьевной в те дни и позднее переписывались. У меня сохранились ее письма, вот почитайте. – Иван Лукич достал из ящика письменного стола стопку писем. Я раскрыл некоторые конверты и прочитал. Поскольку Юдин и Мухииа – личности весьма примечательные, я привожу эти письма дословно:

«26 июня 1942 г.

Дорогой Иван Лукич, очень была рада, что Вы не забыли и черкнули о себе. Радуюсь за Вас, что начинаете поправляться и раны заживают. Можете сами шинель надеть или еще нет? Я мое обещание не забыла и послала Вам фотокарточки недели через две, как Вы уехали. Так и думала, что письмо не дойдет, ведь говорят, фото посылать нельзя, но я еще раз попытаюсь. За это время сработала еще человека четыре, но Ваша голова, по-моему, лучшая, очевидно, потому, что была очень симпатичная модель! Как будто скоро мои вернутся: муж получил вызов в Москву. Пишите и будьте здоровы. Надеюсь увидеть Вас совсем крепким. Сердечный привет. В. Мухина».

«Дорогой Иван Лукич! Только что С.С. Юдин прочел мне по телефону Ваше послание. Очень рада была узнать о Ваших замечательных успехах на фронте. Кое-что я знала из газет раньше. Примите мое искреннее поздравление по поводу Ваших награждений. Очень рада была узнать о них от Вас лично. Значит, Вы живы и здоровы. А все-таки Сергей Сергеевич Юдин Вас здорово починил! Если будете в Москве, не забывайте нас. Шлю сердечный привет. Оленины тоже.

17 декабря 1943 г. В. Мухина».

– Да, академик Сергей Сергеевич Юдин совершил чудо. Он буквально воскресил меня. С Юдиным я тоже подружился и переписывался.

Хижняк подал мне письмо Юдина:

«Дорогой Иван Лукич!

Очень благодарю Вас за Ваше письмо и добрую па мять и сердечно поздравляю со столькими высокими правительственными наградами. Они ярко знаменуют собой Ваш пламенный патриотизм и Ваше высокое воинское мастерство.