Седая старина Москвы

Так в течение более чем двух столетий Воскресенские ворота были безмолвными свидетелями благочестия, и правосудия, и народной любви к государям и отечеству. Хотя им и суждено было разделить печальную участь древней столицы в пожар 1737 года и в нашествие врагов в 1812 году, но они вскоре возобновлялись, и мерзость временного запустения не нарушила их священного значения.

В заключение описания Воскресенских ворот сообщим, при каких условиях совершалась постройка Иверской часовни.

До коронации императрицы Елизаветы Петровны[135] Иверская часовня имела вид деревянного чулана. По случаю восшествия государыни в Москву Иверская часовня, почти полуразвалившаяся, была сломана, и икона Божьей Матери оставалась здесь на открытом месте.

В 1745 году, 23 октября, игумен Перервинского монастыря Виктор с братией просили консисторию «для охранения иконы от дождя и снега дозволить вместо бывшего деревянного чулана устроить каменный приделок». Консистория определила, что «у показанных Воскресенских ворот перед образом Иверской Пресвятой Богородицы для охранения, дабы от снега тому образу повреждения не было, вместо бывшего деревянного каменный приделок построить надлежит. Понеже 1) оный и разобрать ведено было на время; а чтобы впредь ему не быть того не показано, и 2) место то, в котором оный св, образ имеется, весьма не пространно, а без того приделка конечное от мокроты св. образу повреждение быть может; да и 3) богомольцам, в котором числе для моления и подъема того св. образа в домы христолюбивых, жителей много есть знатных особ, во время ненастных дней приставать негде; 4) оный приделок строить повелено было самым добрым мастерством, под присмотром архитектора. Из чего может тем Воскресенским воротам прибыть красота».

Определение консистории утверждено Московской Святейшего Синода конторой и сообщено о дозволении построения вновь Иверской часовни в Полицмейстерскую канцелярию. К постройке часовни было приступлено весной следующего года.

Крестим Китай-города. Крестцами в Китай-городе назывались те места, где находились особые часовни, в которых приводили к крестному целованию народ в особенно важных случаях, а также объявлялись царские и патриаршие указы. Сюда же привозили трупы безродных тюремных узников, умерших в тюрьме или под пытками, для сбора денег на их погребение. Перед Семиком на эти же крестцы вывозили из убогих домов содержавшихся там подкидышей, и там их брали на воспитание бездетные супруги[136].

Таких крестцов в Китай-городе было три: Никольский, Ильинский и Варварский.

Никольский крестец (часовня) находился при церкви Николы Старого Греческого монастыря. Часовня эта была особенно чтима в народе. Перед образом Николая Чудотворца теплится неугасимая лампада, а в прежнее время горела неугасимая поставная свеча. Тогда между обывателями существовал обычай ежедневно в сумерки брать огонь из часовни Св. Николая и им зажигать свечи и ночники в своих домах. Обычай этот наблюдался до начала XVIII столетия.

Ильинский крестец получил свое название от Ильинского монастыря, что стал церковью Пророка Ильи, что на Новгородском подворье. Он простирался от Ильинского моста (через ров у стены Китай-города) и до Фроловских (Спасских) ворот или даже до Лобного места. На этом крестце по установившемуся обычаю собирались безместные попы и дьяконы, и сюда присылали обыватели нанимать их в свои церкви для совершения церковных служб. Эти духовные лица вели себя крайне неприлично, бранились между собой и делали разные бесчинства, вследствие чего против этого обычая восставали многие из высших духовных лиц, но долго их усилия оставались безуспешными. Обычай прекращен был только в XVIII столетии. У Ильинского крестца производились также и торговые казни, которые указом 1685 года переведены отсюда на Красную площадь.

Варварский крестец получил свое название от церкви Св. Варвары. Тут в старину продавались знахарями и знахарками разные целительные травы и заговаривались разные болезни.

С течением времени значение крестцов исчезало: крестное целование прекратилось, подкидышей со времен Петра Великого туда не привозили, наемных попов и дьяконов туда не пускали, знахарей и знахарок прогнали. В начале XVIII столетия оставались только одни часовни, которые тоже были уничтожены синодальным указом 1722 года, за исключением одной Никольской, и крестцы остались в одних только воспоминаниях народа да в исторических актах.

Красная площадь