Седая старина Москвы

После Куншта театр на Красной площади перешел в руки Отто Фюрста. Представления у Фюрста чередовались: русские давались по воскресеньям и вторникам, а немцы играли по понедельникам и четвергам. Немецкая труппа давала по большей части так называемые пьесы «на случай». Так, например, ей поручалось поставить драматическое представление на случай взятия русскими Нотебурга (Орешка). На русском языке были играны следующие пьесы: «О Франталисе Эпирском и Мирандоне, сыне его», «О честном изменнике», «Тюрьмовый заключенник, или Принц Пикельгяринг», «Доктор принужденный». Пьесы эти имели все театральные эффекты и ужасы: сражения, убийства, отравления и проч. По обыкновению, в пьесах были и смешные сцены, где шут Пикельгяринг[144] сыплет грязные площадные шутки, поет куплеты.

Афиши о представлениях разносили знатным людям сами актеры. Говорят, что один из актеров придумал было даже извлекать из этого выгоды, выпрашивая вознаграждение, за что и был наказан батогами. Афиши были печатные и так называемые перечневые. Последние печатались для объяснения публике содержания и хода представления.

Новому антрепренеру Отто Фюрсту было отдано несколько русских учеников в науку.

Об этих русских актерах сохранился интересный документ, относящийся к 1705 году, рисующий как ту эпоху, так и состояние тогдашнего Драматического искусства. Вот этот доклад начальству:

«Ученики комедианты русские без указу ходят всегда с шпагами, и многие не в шпажных поясах, но в руках носят и непрестанно по гостям в нощные времена ходя пьют. И в рядах у торговых людей товары емлят в долги, а денег не платят. И всякие задоры с теми торговыми и иных чинов людьми чинят, придираясь к бесчестию, чтоб с них что взять нахально. И для тех взяток ищут бесчестий своих и тех людей волочат и убыточат в разных приказах, мимо государственного посольского приказу, где они ведомы. И, взяв с тех людей взятки, мирятся, не дожидаясь по тем делам указу, а иным торговым людям бороды режут для таких же взяток».

В таких злокозненных деяниях особенно обличался актер Василий Теленков, он же Шмага. По посланному на него доносу к боярину графу Головину, второму директору русского театра[145], вышла следующая резолюция: «Комедианта пьяного Шмагу, взяв в приказ, высеките батогами».

В 1704 году в труппе Фюрста женские роли исполняли две женщины: девица фон Велих и жена доктора Паггенкампфа, которая в русских документах просто переделана в Поганкову. Первая жалованья получала 150 рублей, вторая — 300. Русским же ученикам — комедиантам положено было жалованье, «смотря по персонам: за кем дела больше — тому дать больше, а за кем дела меньше — тому меньше».

По случаю смерти директора театра графа Головина в 1706 году второй антрепренер театра на Красной площади, бывший золотых дел мастер Фюрст, принимал участие в церемонии его похорон. Церемония эта отличалась необыкновенной пышностью, и актерам по этому случаю были выданы из театрального платья «латы добрыя всея воинския одежды и с поручи и с руками».

При другой, тоже пышной, церемонии по случаю Полтавской победы в Москве было построено несколько триумфальных ворот, и на одних, именно на Красной площади, устроены были декорации из «комедийной храмины». В торжестве участвовали актеры.

Взглянув на прошлое Красной площади, перейдем к истории Лобного места, которое с площадью имеет нераздельное общее, представляя, однако, самостоятельное значение в государственной жизни Москвы, а с ней и всей России.

Лобное место

Впервые Лобное место упоминается в нашей истории в том случае, когда царь Иван Васильевич просил прощения у земли Русской и обещал быть судьей и обороной своих подданных, и с этих пор оно делается священным местом для народа. Почему оно названо Лобным?