Седая целительница

Будто прочел мысли черного, поинтересовался белый альфа. Язвительность Горана уже рвалась наружу, но волкодак вспомнил жену. Их вчерашний разговор. И внезапная мысль пронзила его молнией. А вдруг Снежка дочку ему несет? И не дай боги, малышку судьба занесет на те же тропы, что и ее мать?

Страх подступился к горлу. Руки сжались в кулаки.

Нет-нет-нет.

Он не позволит. В клочья разорвет любого, кто слово плохое, аль кривого взгляда в след его малышки бросит. Оттого и процедил сквозь зубы, пытаясь взять себя в руках от дурных дум.

— Не обидят ее никто в моем клане. Передай ее матери, пускай не переживает.

— А сам-то?

Благояр полоснул по больному, но уперся глазами в напряженную фигуру Горана, не желая отступать назад.

— И я не обижу. Своих ошибок не привык повторять.

Белый лишь недоверчиво глянул, но говорить дальше не стал.

— Зачем ты сюда заявился?

Прямо спросил Горан, отлипая от дерева, ощущая, как патруль, почуяв запах чужака, спешит к ним.

— Враг моего врага — мой друг. Слыхал такую молву?

Хозяин здешних лесов прищурился, но ничего не ответил. Лишь выжидающе приподнял черную бровь.

— Я бы тебе, белый, советовал говорить побыстрее. А то мои воины прибегут на твои следы. Потрепают маленько. Встревать и обламывать им радость я не стану. Сам понимаешь. Надрать зад белому — за честь.

Хищная ухмылка озарило бесчувственное лицо Благояра.

— Слушай тогда, черный.

* * *

— Снежка… Снежка, проснись! Проснись же, милая моя!

Испуганно распахнув глаза, я уперлась взором в хмурое личико молочной сестры Горона.

— Русала? Что приключилось с утра пораньше? Кое-как сев в постель, я пригладила косу рукой, а другой ладонью прикрыла зевок.

— Беда на наши головы, Снежка. — только то, что волчица со мной шепотом заговорила, заставило напрячься. — И как назло, Горана нет в стае. Ушел проверять дальние заставы с утра пораньше.

— Что стряслось-то?

Сон как рукой сняло, липкий холод лизнул голые ступни, и я тут же спрятала их под одеялом. Присев рядом, Русала тяжко вздохнула. По одному ее лицу было ясно: этой ночью она намучилась с детишками в скважинах.

— Бабы наши совсем сдурели. Суки проклятые! Нашлись парочка мегер во главе с Яниной, заявили, чтобы детишек Млады им отдать. Когда прознали, что девки, когда выростут, в союзе с волками, волчат родят.

— Ты чего городишь, Русал? — непонимающе уставилась я на нее. — Как отобрать? Млада же их мать! При здравом и ясном рассудке!

— И я о том же, Снеж… — тяжело покачала головой волчица. — Сбрендили совсем, и некоторые старейшины их поддержали. А тут еще и белые масло в огонь подлили, тоже заявили право на детей. Говорят, по закону земли, их добыча.

— Да вы все что ли умом двинулись⁈ — рявкнула я, вставая с постели рывком. — Это котята вам что ли? Как у матери отобрать можно⁈ Какой еще закон земли⁈

— Древний закон. — Русала поморщилась. — Если что или кто попадает на земли волкодавов, то отныне считается их добычей.

Быстро натягивая платье и носочки, я внутренне кипела от злости. Казалось, готова их всех на куски порвать. А вот сама Русала. Всегда бойкая и горячая, сейчас непривычно молчала и растерянно рассматривала меня.

— Погоди, Снеж. Не туда. — остановила она меня в коридоре. — Горан за старшего Вацлава оставил, а тот наказал ни тебя, ни Аглаю из дома не пускать. Вот сюда, здесь есть тайный проход.

Около каменной стены, под широкими гобеленами, и вправду оказалась узкая дверь. Скрывшись в темном туннеле, я старалась не отходить от Русалы.

— Как им это только в голову взбрело⁈ Отнять дитя у матери!

— Быстрее, Снежа. Пока на скважинах Ярополк со своей дружиной, они Младку в обиду не дадут. Но Вацлав уже отправил сменку. Те его соратники, сделают, как велено. А он против старейшин не попрет. — с некой ненавистью в голосе произнесла Русала.

— Вот сюда. Срежем через озеро. Оно должно быть покрыто льдом.

Глава 25

— Госпожа, госпожа, как же так⁈ Не отдам! Мои это дети! Мои малышки! Не отдам! Пустите! И я уйду! Уйду, клянусь богами!

— Хватит сопли разводить! Молодая ты! Подол приподнимешь перед мужиком и снова понесешь!

— Молю вас богами! Неужто сердца у вас нету⁈

— Заткнись, девка! Иначе я тебя…

— Что ты ей сделаешь⁈

Мой голос звучал так громко и холодно, что казалось, даже горы не настолько морозные. Янина застыла на месте, пока Млада в ее ногах плакала. Отыскав меня взглядом, молодая женщина сильнее разревелась, умоляюще взыв:

— Госпожа…

— Белая, что ты тут забыла?

Недовольно зыркнула на меня старуха, сложив брови косой линией. Злость бурлила по венам кипятком. Как ты, мразь такая, осмелилась еще меня спрашивать, что я тут забыла?

— Млада, встань, простынешь.

Не сводя взгляда с стекляных глаз Янины, тихо уронила я несчастной. Та икнула и отчаянно замотала головой.

— Мои дети… госпожа. Они заберут их. Молю, богами… госпожа! Молю!

— Это дети стаи черных волков! — высокомерно задрала нос старая карга. — Ты разродилась на наших землях, значит, и выводок твой наш трофей!

Млада испуганно округлила глаза и, кажется, перестала дышать.

— Еще одно слово слетит с твоих поганых уст. И ты отсюда живой не выйдешь, Янина.