Седьмая принцесса Ганзурии, или Сказка для больших девочек №5

Ошеломленная ее напором, но уже загоревшаяся этой авантюрой, я выбрала нежно-голубую, заодно и накинула поверх своей уже высыхающей одежды расшитую курту Ясиры, спрятав под нее наряд для ракс-шарки.

Я бежала в Башню, и все во мне дрожало. С одной стороны, я даже представить себе не могла: во что выльется гнев отца, если он узнает меня среди танцовщиц. Но, с другой – я просто с ума сходила от желания увидеть принца.

Ревность, открывшая мне глаза, бушевала в душе, как давешний шторм. Что, если он после сегодняшнего ужина выберет себе спутницу на ночь?! А то и не одну?! Я зажала рот ладонью, чтобы не застонать. Как же другие с этим справляются?! Понятно теперь, почему жены отца так ненавидят маму.

Тихо, спокойно, надо взять себя в руки. Ну, пусть мой избранник – красавчик и принц, и что?! Я ведь даже не говорила с ним ни разу. А вдруг он вроде этого Тафари, кроме себя света белого не видит?! Тогда жить мне осталось полгода. Я судорожно перевела дыхание. Хорошо, что я уже добежала до своих покоев, и мама меня не заметила. Она же обо всем догадается, стоит ей только на меня взглянуть. О, нет! Скорее в море, там я успокоюсь и смогу мыслить здраво.

Я расслабленно лежала на поверхности, бездумно рассматривая бегущие по небу облака, когда вода вокруг меня вскипела, и из нее показались три довольные морды.

– Наша Амира мечтает, – прозорливо прострекотал Наджиб.

– И предмет ее мечтаний нам известен, – хихикнул Вахид, уклоняясь от моего щелчка.

Хайдар недоуменно завертел головой.

– Это вы о чем?! – заинтересовался он.

– О ком, о ком, о ком, – напевая, поправил его Вахид, кружась поодаль.

Я смущенно улыбнулась, от друзей у меня не было секретов. Да и быть не могло, мы же с детства вместе.

– Ну, ладно, это правда, – проворчала я, сморщив нос.

Хайдар вопросительно уставился на меня.

– Что, правда?! – с подозрением уточнил он.

Я вздохнула.

– Мне понравился северный принц, – призналась я.

Наджиб и Вахид одновременно выпрыгнули из воды и, сделав сальто, окатили меня фонтаном брызг. Хайдар ткнулся носом мне в плечо.

– И что теперь?! – настороженно спросил он. – Ты с ним спаришься, и вы вместе уплывете в холодное северное море?!

Друзья взволнованно кружили вокруг нас, радость их померкла.

– Не знаю, – вздохнула я. – Во-первых, возле окменской столицы не море, а река, а во-вторых, чтобы спариться, как ты говоришь, нужно, чтобы он меня хотя бы увидел. И не отвернулся, и брезговать не стал, – грустно закончила я.

Дельфины удивленно переглянулись.

– Не понял, – поцокал Вахид. – Почему он должен от тебя отворачиваться?! Ты вполне ничего, даже по нашим меркам. Мне подруга поначалу даже сцены устраивала. Пришлось поклясться, что между нами ничего не было.

Я расхохоталась и чмокнула его в мокрый нос. Двое обделенных тут же потребовали уровнять их в правах со счастливчиком.

– А я другого не пойму, – ложась набок, задумался Наджиб, – с чего это ему тобой брезговать?! Это земные – вонючие, грязные существа. А ты – чистая, ароматная, солью пахнешь.

Я потрепала его по лоснящемуся боку.

– Сухопутные дышать под водой не умеют, вот от зависти и злятся. Поэтому подводных, неполноценными считают, – печально объяснила я.

Дельфины хором застрекотали, смеялись они так.

– Плавают медленнее морских коньков, неповоротливы, как черепахи, дышать под водой не могут, а недоделанными считают нас?! – насмешливо переспросил Наджиб. – Это ж какое самомнение надо иметь?!

Я пожала плечами.

– Одно могу сказать: не все они такие. Отец мой, например, в маме души не чает.

Друзья понимающе закивали.

– Еще бы, это же принцесса Луджин, – согласился Вахид.

Мы так заболтались, что слишком поздно заметили серые акульи плавники. Только их тут не хватало! Зияд с парочкой своих подпевал. Мы нырнули.

– О, нас посетила земная полукровка царского происхождения, – издевательски прорычал главарь местной шпаны.

У нас давние счеты. Акулы ненавидят дельфинов и меня заодно, что характерно, вполне взаимно. Особенно этих зубастых убийц бесит то, что в отличие от прочих морских обитателей, мы их не боимся. Напасть на нас в открытую они не решаются, поскольку трусы, каких мало, кроме того, вовсе не уверены в успехе. Но сказать гадость, испортить настроение, это всегда пожалуйста.

– Вали отсюда, Зияд, – поморщилась я.

Наглый хам, лениво шевеля хвостом, сделал круг.