Седьмой день. Утраченное сокровище Библии

В контексте описанных выше «разрыва» и «сужения» нам по-прежнему нужен некий элемент в современной жизни, с которым можно было бы сопоставить седьмой день – аналог, который облегчил бы нам переход от знакомого к неизвестному. При том что сегодня нет такого понятия, которое в полной мере отвечало бы предъявляемым нами требованиям, приблизительно ту же роль, что и седьмой день, в современном обществе выполняет флаг – если не по смыслу, то хотя бы по функции. Как и флаг, седьмой день относится к подразумеваемой, основополагающей реальности, он – ее часть. Если еще немного расширить эту аналогию, можно сказать, что отказу от седьмого дня следует противиться так же, как и замене флага страны, которую мы любим и которой дорожим.

Символическую функцию флага и – опосредованно – ту же функцию седьмого дня наглядно разъясняет Пауль Тиллих, немецкий богослов, который бежал из своей страны в Соединенные Штаты, спасаясь от нацистского террора. Тиллих не преминул провести различие между знаками и символами. По его словам, «знаки не участвуют в реальности, на которую указывают, чего нельзя сказать о символах»[17]. В применении к седьмому дню это означает, что символ, будь то флаг или седьмой день, нельзя заменить без соответствующей перемены в «основной» реальности. Тиллих, хотя его богословие и не пользуется сегодня большой популярностью, с немалой долей проницательности отмечает, что «флаг причастен к силе и достоинству государства, символом которого он является. Посему поменять его можно лишь в случае исторической катастрофы, кардинально меняющей положение дел в государстве»[18].

Ярким подтверждением этой мысли служит история флага Соединенных Штатов. Его история началась с простой записи в журнале Конгресса от 20 мая 1776 года: «ПОСТАНОВИЛИ: флаг Соединенных Штатов состоит из тринадцати чередующихся полос красного и белого цвета и тринадцати белых звезд на синем поле, представляющих новое созвездие»[19]. В этом ярком символе были отражены сущность и отличительные черты нового члена семьи народов. В декларации, изданной при образовании этого «нового созвездия», отцы – основатели Соединенных Штатов исходили «из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью»[20].

Неудивительно, что Конфедерация южных штатов, вступив в гражданскую войну с северными штатами, отправляла свои войска в бой под собственным флагом – звездным трехполосным. Используя этот символ, Конфедерация обозначила решительный разрыв отношений с остальной частью страны, подтвердив, с одной стороны, что флаг можно поменять «лишь в случае исторической катастрофы, кардинально меняющей положение дел в государстве, которое он символизирует»[21], а с другой – что флаги действительно меняют при подобных обстоятельствах. И все же оба флага были достаточно схожи, что явно указывало на их общее происхождение. На самом деле конфедераты утверждали, что их вариант более близок к первоначальному идеалу, отвергая обвинение в том, что он отражает реальность скомпрометированную и разоблаченную.

После Гражданской войны флаг вобрал в себя суть и дух всего, что происходило при воссоединении и новом рождении нации. Старый флаг как символ в ходе Гражданской войны наполнился новым смыслом, впитавшим в себя память о добытых величайшим трудом победах, а также чаяниях и устремлениях, вдохновлявших страну в прошлом и служивших ориентиром на будущее. При всем этом если отцы-основатели были создателями нового народа, то Авраам Линкольн, человек, появившийся на арене истории, когда северным штатам и их идеалам угрожала смертельная опасность, стал известен как «президент-избавитель»[22].

В данном контексте необходимо отметить, что избавление как событие в истории американского народа отнюдь не противоречило и не противопоставлялось созданию государства. История Соединенных Штатов показывает, что «творец» в лице отцов-основателей и «избавитель» в лице президента Линкольна действуют заодно. Линкольн не стал ниспровергать достижения своих предшественников; освободив народ от рабства, он продолжил их дело, благодяря чему сохранил Соединенные Штаты. В знак этой преемственности был сохранен и флаг.

Подобным образом и в библейском повествовании, связанном с седьмым днем, есть два решающих момента – творение и жизнь Иисуса Христа. Седьмой день был изначально выделен среди прочих как кульминационный день творения, воплощавший в себе Божий идеал и выступавший в качестве символа реальности Божьего Царства (Быт 2:1–3). Можно ли сравнить его с американским флагом и сказать, что Избавитель Иисус спасает оказавшийся в опасности идеал творения, как и Линкольн, президент-избавитель, выступил ради спасения своей страны? В случае с Линкольном сохранение единого государства вызывало необходимость сохранения и наполнения новым смыслом государственного флага. Но какие же последствия имеют для седьмого дня жизнь и смерть Иисуса?