Седьмой этаж

— Дэн, мне нравится Женька.

Дэн тупо уставился на Илью, словно не веря своим ушам.

— Что ты сказал? — процедил он сквозь зубы после небольшой паузы.

— Слушай, ты сам только что говорил, что Эм теперь твоя девушка, а с

Женькой у тебя всё кончено. Ты же не рассчитываешь, что она навсегда

останется одна? — заторопился Илья, пытаясь как-то оправдаться.

Дэн угрюмо молчал. Новость его огорошила, и он, казалось, попросту не

знает, как к этому отнестись.

У Ильи нервы натянулись до предела, и ситуация вдруг показалась ему

совершенно тупиковой. Утешало лишь то, что Дэн хотя бы не набросился

на него с кулаками и не запустил в него сходу заклятьем.

Несколько минут прошли в напряжённом молчании. Наконец Дэн

произнёс спокойным бесцветным голосом:

— Слушай, я тебя очень прошу, если ты мне друг, найди себе другую

девчонку.

— Дэн, я тебе друг, всегда им был и буду, но не требуй от меня

невозможного. Мне никто другой не нужен. Пойми… я не сказал бы тебе,

не будь это серьёзно, — заявил Илья, глядя Дэну в лицо.

Дэн помолчал с минуту.

— Значит, это она из-за тебя меня бросила? — его взгляд потемнел.

— Из-за меня...? — Илья опешил. — Да нет… Не может быть… Конечно,

нет! Ну, сам подумай, если бы из-за меня, мы с ней были бы вместе… Я

понятия не имею, есть ли у меня вообще шансы, — растерянно

пробормотал он.

Дэн смотрел на него скептически.

— У тебя нет шансов? Когда это у тебя что-нибудь не получалось? —

горечь в словах.

— Только не с девушками… Слушай, давай начистоту. Я вовсе не вчера

понял, что она мне… что я… Но она ведь была с тобой, и я должен был

сдерживать свои чувства. Сейчас она свободна, и я не могу так просто

уступить её кому-то, даже не попытавшись… Я себе этого никогда не

прощу. Ты бы как поступил? — последние слова Ильи отдавали

отчаяньем.

Дэн сохранял угрюмое молчание.

— Слушай, наверное, ты имеешь право злиться на меня, но я тоже

вправе бороться за неё, раз вы расстались. И если она захочет быть со

мной, то это будет её выбор, на который она тоже имеет право. Это

вовсе не значит, что я не друг тебе… Да скажи же уже хоть что-нибудь!

— вдруг выкрикнул Илья, не выдержавший напряжения и выведенный из

терпения молчанием Дэна. Пожалуй, он сейчас уже и в глаз получил бы

охотно.

— А ты что, благословения моего ждёшь, что ли? — со злой иронией

поинтересовался Дэн.

Илью вдруг тоже зло взяло.

— Обойдусь без твоего благословения. Я просто ставлю тебя в

известность о своих намерениях. Я люблю её! Понял?! — резко выдал

он. — Единственный человек, который может запретить мне быть с ней

рядом – это она сама, больше никто! И я намерен сделать всё, что в моих

силах, чтоб она была со мной! Можешь думать обо мне, что хочешь!

— Угу, дерзай, — желчно изрёк Дэн и, прихватив свою чашку,

направился на кухню.

Илья обессилено плюхнулся на диван. Вот и поговорили. Жуть. Хотя,

этого следовало ожидать. Вот чего он добился этим разговором? С Дэном

отношения испорчены, а личное счастье представляется сейчас

совершенно несбыточным. Тоска и неуверенность в себе сжимают

сердце, как тиски. Что он может сделать, чтоб добиться от Женьки

взаимности? Поговорить с ней? Что нового он может ей сказать? Она

давным-давно знает, что он любит её, но не похоже, чтоб это так уж

много для неё значило. Если б это имело для неё значение, она,

наверное, дала бы ему как-то понять, что он ей нужен. И на что он,

собственно, рассчитывает? Она всегда видела в нём только друга, она

сама тогда ему сказала, что хочет, чтоб всё осталось по-прежнему. Так с

чего же он возомнил, будто могло что-то измениться только потому, что

он сказал ей о своих чувствах...?

Ну, нет! Он сейчас, вероятнее всего, потерял из-за этого лучшего друга.

Теперь он просто обязан сделать всё возможное и невозможное. Ещё не

все слова сказаны, да и действий с его стороны ещё не было никаких.

Вот когда она сама прямо скажет ему, что всё напрасно, тогда и наступит

пора нюни распускать. А Дэн… Может, остынет и сможет понять?

***

Чашка жалобно звякнула, когда Дэн с досады небрежно бросил её в

раковину. Он поморщился от этого звона. Голова и так раскалывается.

Злость в нём кипела, шипела и пузырилась. К злости примешивалось

противное чувство жалости к самому себе. Ну почему он такой

неудачник, вечный лузер? Не везёт ему в жизни. Родителям нет до него

дела, все их интересы вечно вертятся вокруг его младшей сестры, а он

всегда в пролёте. Родили себе эту мелкую и забили на него. Никому он

не нужен. Вот и Женька его бросила. Ну, вот почему у него с Женькой

так вышло? Он ведь её любил. Может, не всегда вёл себя правильно, но

старался ведь. А теперь ещё и лучший друг свинью ему подсунул.

Илюха просто гад из гадов! На свете полно девчонок, выбирай любую.

Так нет же, ему понадобилась именно Женька! Он, оказывается, молча

по ней вздыхал и дожидался своего часа! Гад, ну какой же он гад!!

Злость и ревность захлёстывали его так, что казалось, он вот-вот

захлебнётся. Или разревётся. Он со всего маху впечатал кулак в стену. И

ещё раз, и ещё, пока острая физическая боль в разбитых костяшках не

перекрыла боль душевную. Полегчало. Тяжело дыша, он осел на

табурет. Сидел так какое-то время.