Седьмой гном

— У нас есть! Со слоником, — радостно заявил Илюша. — И еще мед… И картошка… Только я картошку больше не хочу. Я хочу каКлету и сосиску…

Макар сжал челюсти и заметно побледнел.

— Илюша, нам бы с мамой поговорить… — начал он.

— Милый, поднимись наверх, пожалуйста. Я сейчас приду к тебе, — попросила Сима, шмыгнув носом.

— Ну, мама… — заартачился мальчик.

— Всего на пять минут, ладно?

— Это сколько надо считать?

— Сосчитай пока шесть раз по десять, хорошо? Иди, я скоро…

Когда детские шаги раздались над их головой, Сима наконец подняла на Макара заплаканные глаза:

— Как ты… вы… Откуда узнал, что мы здесь?

— Я не знал, — покачал головой Чердынцев. — Я очень многого не знал. Но теперь…

— Теперь? — Сима обхватила себя руками.

— Да, теперь все будет по-другому, — Макар огляделся, отмечая обстановку дачи, картины и сохнущие на веревке у печки детские вещи.

— Мне кажется, вы торопитесь… — выдавила из себя Сима, болезненно морща лицо.

— Вы? — Макар шагнул так близко, что, кажется, мог услышать биение ее сердца. Он провел ладонями вверх по безвольно опущенным рукам и, не встретив сопротивления, просунул пальцы в гущу волос на ее затылке. Чуть сжав их у корней, он приподнял голову Симы и заглянул в глаза. — Я искал тебя… — одной фразой обжег ее губы.

Сима зажмурилась, внимая его словам.

— Ничего сейчас не говори, хорошо? — он склонился к ее уху и тихо прошептал: — Илья мой сын. — Она отрывисто вздохнула и уткнулась в его плечо. Чердынцев потерся подбородком о ее макушку и прижал Симу крепче. — Если бы не Горецкая…

Девушка вздрогнула и, отстранившись, уставилась на Макара обезумевшим взглядом:

— Это не я… Я не убивала ее! Когда пришла в квартиру, Амалия Яновна уже была мертва!

— Я совсем не то хотел сказать… Но какого черта ты вообще пошла к ней ночью?!

— Она позвонила…

Глава 30 Макар

Сима выскользнула из его рук и отошла к столу, где стала переставлять с места на место немногочисленную посуду. Чердынцев моментально почувствовал возникшее между ними напряжение. Как только разговор зашел о Горецкой, воздух вокруг словно отяжелел. Макар злился на свою бесцеремонность, благодаря которой практически свел на нет едва зародившийся диалог. Понять, что же произошло на самом деле, нахрапом явно не получилось — Серафима, будто улитка, едва высунув голову, тут же спряталась в своей хрупкой раковине.

Он заметил, насколько уставшей и бледной она выглядела. Старый вытянутый свитер скрывал тоненькую фигурку; натруженные руки привычно поднимали бидон и переливали воду в чайник; длинные волосы были закручены в простой пучок на затылке. Взгляд его скользнул по мягкой линии подбородка и аккуратным, четко очерченным губам. Маленькая мама, юная девушка, которая могла бы, наверное, выглядеть совсем иначе, если бы не посвятила всю свою жизнь ребенку. Его ребенку…

— Сима, — Макар подошел ближе и, обхватив ее за худенькие плечи, попытался развернуть к себе.

— Ты прости меня… — отозвалась она и отстранилась, очерчивая границу. — Я виновата перед тобой. Но сейчас это неважно… Я, кажется, догадываюсь, как ты нашел нас… Мы в розыске, да? Все думают, что я убила Амалию Яновну! — на щеках Симы вспыхнули два красных пятна. — Полицейские, наверное, и фотографии мои по всему городу развесили?! А ты увидел… О, господи! — она закрыла лицо руками и еще больше скукожилась, став похожей на собственную тень.

— Послушай, все не совсем так, — Макар схватил стакан, потом понял, что в чайнике сырая вода, в сердцах поставил его обратно и быстро произнес: — Конечно, тебя ищут, но как свидетеля, понимаешь? — он не был уверен в своих словах, да и Сима реагировала довольно вяло, будто эта информация ничего для нее не значила.

— А как ты понял, что Илья… — она вдруг взволнованно взглянула на него и тихо добавила: — Я никогда никому не говорила…

— Мы обсудим это позже, — стараясь быть убедительным, сказал Макар. Его смущал болезненный вид Серафимы: припухшие покрасневшие веки и обреченность во взгляде. — Сейчас нам надо придумать, как спрятать вас, пока идет следствие. Потому что есть кое-что, с чем я должен разобраться в первую очередь.

— Наверное, мне нужно сдаться… — упрямо прошептала Сима.

— Я увезу вас, спрячу так, что никто не найдет! — заверил ее Макар. — И не успокоюсь, пока не разберусь в этом деле от начала до конца.

— Мы прячемся уже несколько дней. Но не потому, что я виновата! — она с вызовом посмотрела на Макара. — Это Амалия Яновна велела мне приехать сюда, потому что… — она вдруг смешалась и стала судорожно ломать пальцы.

— Потому что? — постарался помочь ей Макар.

Но Серафима нахмурилась, а затем, вдумчиво подбирая слова, произнесла:

— Во время нашего с ней последнего разговора, она сказала, что ОН будет искать меня. А потом звонок прервался. И после этого она уже не брала трубку! Тогда я пошла в квартиру… Испугалась, что Амалия Яновна плохо себя почувствовала. Что у нее что-то с головой или поднялось давление, и поэтому она начала бредить… — Сима выдохнула, и плечи ее опустились, будто придавленные тяжелым грузом.