Седьмой круг

Элизабет внимательно посмотрела на его бледное лицо, он тяжело и быстро дышал, глаза уже стали мутными от потери крови. Было видно, как тяжело ему дается каждое слово. Ее холодные глаза требовали у него ответа. Но внезапно ею овладел ужас от содеянного. И то, чего она не ожидала. Раскаянье.

Снова выругавшись, Беатрис, зыркнула на Лиз Невилл грозным взглядом, и выбежала прочь.

Элизабет и истекающий кровью граф остались одни. Девушка снова посмотрела в его глаза, подернутые болью. Сейчас они не были темно-синими, как обычно. приближение смерти выбелило их.

— Подойди. — совсем тихо сказал Мельбурн. Понимая, что в таком состоянии, он вряд ли опасен для нее, девушка послушно приблизилась к кровати. Она не рассчитала силы графа, потому что, резко схватив ее за руку, он больно сжал ее запястье, и заставил сесть рядом с собой. Он долго и изучающе смотрел в ее лицо, пытаясь что-то прочитать в нем. Но Элизабет никогда не была открытой книгой, тщательно пряча настоящие чувства и эмоции.

Ее ресницы дрогнули, когда она, нарушив молчание, спросила:

— Это правда, Ричард? Мой муж похоронил меня и женился на другой?

Мельбурн выпустил ее запястье, и дотронулся окровавленными пальцами до ее волос. Мутные от боли глаза не отпускали ее взгляд. Губы девушки выдали ее, задрожав от подступающих рыданий.

— Нет, Элизабет. — моргнув, Ричард опустил ресницы. — Это не правда. Он любит тебя, и придет за тобой. Не надо плакать из-за него. — слабо прошептал он, уткнувшись лицом в ее плечо. Если бы даже она могла, Элизабет не оттолкнула бы его в такой момент. Горький комок из слез и горя подступил к горлу. — Ты так долго держалась. Ты была самой сильной. Я не хочу видеть твоих слез. Не сейчас. Ты впервые назвала меня по имени. — едва заметная улыбка тронула его губы. — И твои рубашки просто чудо, как и ты.

В его глазах сквозила нежность, то, чего никак нельзя было ожидать от человека, которого она знала, человека, не способного на такие эмоции и слова, человека, убившего ее морально, и угнетавшего физически. У нее были все причины и доводы, чтобы убить его в ответ. Однако, сейчас она понимала, что ошиблась. Беатрис была с ним в эту ночь по доброй воле.

— Ты обманываешь меня. Почему? Разве тебе не нравится, когда я страдаю? — спросила она. Горячее дыхание обожгло ее плечо, и граф закашлялся.

— Я знаю, как это страшно, когда покидает надежда. И больше незачем жить. Не за что бороться. Остается только месть. Больше ничего. Ничего. — справившись с приступом кашля, хрипло прошептал граф. Внезапно Мельбурн откинулся назад, упав на простыни. Распахнутые глаза его были спокойны. — Я чувствую, как она уводит меня.

— Кто, Ричард? — наклонившись, чтобы расслышать его ответ, спросила Элизабет.

— Мария. Мой светлый ангел. Она давно ждет меня там. Вместе с нашим сыном.

— Сыном? Он убил твоего сына. — эхом отозвался шепот Элизабет. Обхватив ладонями лицо графа, она заставила посмотреть его на себя. — Ричард, слушай меня. Ты должен слушать меня. Ты успеешь к ним. Останься здесь. Живи, граф Мельбурн, черт тебя побери. — ее голос яростно зазвенел.

— Девочка, у тебя два пути. — блуждающая улыбка тронула обескровленные сухие губы мужчины. — Добей меня и освободись, или спаси, и останься….

— Элизабет, отойди. — ворвавшись в комнату, закричал Роберт Холл. Вслед за ним бежали Беатрис и седой невысокий лекарь. Джон Рипли. Тот самый, который когда-то ухаживал за Элизабет. Мгновенье спустя покои заполнили десятки слуг. Кто-то нес бинты, кто горячую воду и полотенца. Девушка отошла в сторону, вытирая с лица кровь, оставленную пальцами Ричарда Мельбурна.

Мужчины склонились над раненным, пытаясь остановить кровотечение. Их действия были быстрыми и суетливыми. Заломив руки, Беатрис Флетчер стояла возле Элизабет, с таким растерянным и испуганным выражением наблюдая за происходящим.

— Нужно стянуть рану. Давай, Холл, помоги мне. Нет, лучше держи его. — скомандовал лекарь. Душераздирающий вопль графа заполнил покои, отразившись эхом от стен. Элизабет чуть не потеряла сознание, когда увидела большую открытую рану на груди Мельбурна, и толстую изогнутую иглу впивающую в края окровавленной плоти уверенной немилосердной рукой врача. Один из слуг ассистировал лекарю, поливая разрез антисептиком, другой промокал кровь чистой тканью. Груду пропитавшихся кровью полотенец сваливали в таз возле кровати. И, как ни странно, все это время граф был в сознании. Роберт влил ему в рот изрядную дозу крепкого эля.

— Уберите отсюда женщин. — приказал Джон Рипли, бросив быстрый взгляд на перепуганных девиц.