Седьмой круг

Элизабет Невилл вернулась в замок в весьма подавленном настроении. Она злилась на себя больше, чем на несносного графа, позволившего себе непристойные вольности. Для девушки было непонятно и крайне неприятно собственное опрометчивое поведение. Ее разум отвергал любые попытки Ричарда сблизиться с ней, но какая-то часть ее, не самая лучшая, готова была уступить. И это означало только одно. Ей необходимо держаться подальше от графа, и его порочных глаз. Довериться ему, пойти на близость — разве это не преступно, не абсурдно и не крайне глупо? Его настроение изменчиво. Крайне вспыльчивый, непредсказуемый и опасный, разве не он причинил ей столько боли и страданий? Так почему ее сердце замирает, стоит ей взглянуть на красивое мрачной почти мистической красотой лицо. Темпераментный, гордый, сильный, непомерно уверенный в себе, высокомерный, грубый…. Обольстительный. Печальный. Страдающий. Смелый. Как ЕГО много! Он заполнил ее жизнь. Нет. Нет. Так дальше нельзя. Она должна освободиться от него, от его власти, от его плена, и…. Элизабет скинула с головы подаренную им шляпу, и швырнула ее в камин, но тут же пожалела о своем порыве. Во-первых, шляпа безумно ей нравилась, а во-вторых, Ричард точно рассердиться, а ссоры между ними все чаще заканчиваются поцелуями.

— Ненавижу его. — упрямо шептала девушка, пытаясь убедить в этом саму себя.

Она стаскивала с себя амазонку, дрожа от бессильной ярости, совершенно не беспокоясь о том, что граф может появиться здесь в любую минуту.

— Что же мне делать? — бессильно пробормотала девушка, переодеваясь в свое невзрачное платье.

Через несколько минут она покинула покои.

— Боже мой, Элизабет! Что вы здесь делаете? — изумлённо спросил Роберт Холл, ошарашенный внезапным вторжением в его спальню. От быстрой ходьбы девушка запыхалась и тяжело дышала, лицо ее было взволнованно, глаза лихорадочно блестели, а волосы в беспорядке рассыпались по плечам.

— Роберт, если вы действительно меня любите, спасите меня. — отчаянно воскликнула она, хватая его за руки. — Давайте убежим вместе. Я больше не могу оставаться с ним. Помогите мне, Роберт.

Холл тяжело вздохнул, тревожно разглядывая свою прекрасную гостью.

— Граф обидел вас?

— Нет. Просто я больше не могу, я хочу уехать отсюда. Куда угодно, лишь бы подальше от него. Мы ведь можем это сделать!

Ее глаза полыхали надеждой и верой в него, и Роберту стало невыносимо жаль Элизабет. И стыдно, потому что он не мог ей помочь.

— Миледи, наш побег невозможен. В замке полно солдат. Только что прибыл герцог Саффолк с армией. Скорее всего, лорду Мельбурну придется уехать. Но он оставит в замке достаточно охраны, чтобы даже мышь не покинула этих стен.

Элизабет отвернулась от Роберта и отчаянно закрыла ладонями лицо. Было печально и горько видеть ее такой. Потерянная и несчастная Элизабет Невилл. Это было так неожиданно. Особенно для него. Роберт Холл видел, как стойко и храбро она переносила любые удары судьбы. Что же случилось, что она так подавлена теперь?

Словно прочитав его мысли, Элизабет неожиданно собралась. Она выпрямила спину, и принялась расхаживать по спальне сэра Роберта, обдумывая очередной план. Холл знал, у нее нет выхода отсюда. Ни одного.

— Вы все еще любите меня, Роберт? — тихо спросила она, подняв на него прекрасные голубые глаза.

— Конечно, миледи. Мои чувства никогда не изменяться.

— Неужели нет способа написать моему отцу? Или моим родственникам?

— Вы для них мертвы, миледи. — глухо отозвался Роберт. — К тому же всю корреспонденцию, высылаемую из замка, проверяет лично секретарь графа, Стивен Морис, а он предан Мельбурну, как пес. Элизабет… — Холл взял девушку за плечи. — Потерпите совсем недолго. Мне стало известно, что ищейки герцога Саффолка по личной просьбе Ричарда занимаются поимкой вашего мужа. Как только он окажется в руках графа, ваше заключение в замке закончится. Не усложняйте свою судьбу, миледи. Умоляю вас.

— Вы не понимаете! — воскликнула Элизабет, отталкивая Роберта. — Все так запуталось. Я никогда не боялась Ричарда Мельбурна, даже в самые сложные моменты своей жизни. Меня поддерживала ненависть к нему и ярость. Но сейчас я боюсь. Ему нужно больше, чем я могу позволить. Ему нужна моя душа. Он настоящий Дьявол. Он искушает меня.

— Вы боитесь, что…. — Роберт потрясенно умолк, глядя в тревожные, полные страха глаза девушки. — О господи, Элизабет!

— Вы зря рассказали мне. Я не позволяла себе испытывать к нему сочувствие, после всех его злодеяний. Но, когда он рыдал в бреду на моем плече, повторяя имя своей жены, умоляя ее не оставлять его…. Роберт, я ведь не каменная, черт возьми.

— Граф рыдал? — недоверчиво переспросил Холл. — Простите, это не имеет значения, просто я удивлен. Да, я понимаю вас. Сложно оставаться беспристрастной в подобной ситуации.