Съедобная история человечества. Еда как она есть – от жертвоприношения до консервной банки

Помимо освоения фермерами новых культур, производство увеличивалось благодаря развитию новых сельскохозяйственных методов. В частности, были введены севообороты с использованием клевера и репы (наиболее известная в Британии технология – норфолкская ротация четырех культур – репы, ячменя, клевера и пшеницы). Репу выращивали на земле, которая в противном случае оставалась бы под паром, а затем скармливали животным, чей навоз увеличивал урожай ячменя следующего года. Кормление животных репой также означало, что земля, отведенная под пастбища, отдавалась под сельскохозяйственные культуры, потребляемые человеком. Точно так же выращивание клевера помогало восстанавливать плодородие почвы, которое обеспечивало хороший урожай пшеницы в следующем году. Еще одним нововведением стало внедрение сеялки – движимого лошадью устройства, которое погружало семена в почву на нужную глубину. Такой посев семян в отличие от их традиционного разбрасывания обеспечивал аккуратное расположение растений, облегчающее прополку и свободный доступ к питательным веществам. Это также помогло увеличить урожайность зерновых культур.

К концу XVIII в., однако, появились признаки того, что рост производства сельскохозяйственной продукции в Европе не мог больше идти в ногу с ростом населения. Проблема увеличения производства продовольствия была особенно заметна в более успешной, чем другие европейские страны, Англии. Поэтому ей труднее было поддерживать темпы роста населения. В течение первой половины столетия Англия экспортировала зерно в континентальную Европу, но после 1750 г. растущее население и череда плохих урожаев привели к дефициту продовольствия и более высоким ценам на него. И все же сельскохозяйственное производство продолжало расти (примерно на 0,5 % в год). Но поскольку оно не соответствовало росту населения (около 1 % в год), количество пищи на душу населения падало. То же происходило по всей Европе: антропометрические исследования показывают, что взрослые, родившиеся между 1770 и 1820 гг., были в среднем заметно ниже представителей предыдущих поколений.

В Китае производство риса можно было увеличить путем роста производительности и более частого снятия урожая. Но это был не вариант для Европы, так что единственной очевидной панацеей было выделение новых земель под культивирование. Однако проблема заключалась в том, что земли предлагалось недостаточно, так как она была необходима для получения древесины для строительства и топлива, а также для возведения городов.

И опять же проблема была особенно острой в Англии, где урбанизация была самой быстрой. Люди беспокоились, что рост населения скоро опередит возможности поставок продовольствия. Проблема была элегантно обобщена английским экономистом Томасом Мальтусом. В чрезвычайно популярном «Очерке о законе народонаселения», опубликованном в 1798 г., он привел основной аргумент этой проблемы.

Из-за биологической потребности человека в продолжении рода численность населения постоянно растет, но народонаселение строго ограничено средствами существования. Рост народонаселения может быть остановлен лишь встречными причинами, которые сводятся к нравственному воздержанию или несчастьям (войны, эпидемии, голод). Также Мальтус приходит к выводу, что народонаселение растет в геометрической прогрессии, а средства существования – в арифметической. В среднем каждые 25 лет (время удвоения численности населения в идеальных условиях) это несоответствие приводит к социально-экономическому коллапсу («мальтузианской ловушке»), если нет сдерживающих факторов.

Мальтус думал, что «мальтузианская ловушка» была неизбежна. «В следующий период удвоения где найти еду, чтобы удовлетворить назойливые требования растущего населения? Где найти свежую землю?» – писал он. Мальтус отмечал, что рост населения возможен в североамериканских колониях, но это потому, что там население было относительно небольшое по сравнению с огромным количеством земли.