Сегодня, а ещё лучше – вчера! Свадебный хоровод Созвездий

³¹ – вулкан, расположенный в современной Японии. Он имеет почти идеальные конические очертания и считается священным. Это курящийся вулкан с острой вершиной, вечно покрытый льдом. Издревле его считают горой даосских бессмертных. Поднимающийся дым исходит от зажжённого в жерле эликсира бессмертия. Считается, что любой, кто покорит вершину, это бессмертие приобретёт.

³² – веками о саламандре (в переводе – «внутренний огонь») слагали легенды: ее считали способной выносить жар пламени и гасить его холодом своего тела. Так считал, например, Аристотель, живший до нашей эры. Плиний (учёный-натуралист первого века нашей эры) считал, кроме того, саламандру ещё и очень ядовитой. Леонардо да Винчи (XV век) так писал о саламандре: «у нее нет органов пищеварения, и питается она лишь огнем, в котором постоянно обновляется ее чешуя». На самом деле, люди, действительно, могли видеть саламандру выползающей из костра: это земноводное нередко ищет укрытия среди гниющих кусков дерева, которые не только защищают его от хищников, но и предохраняют от обезвоживания.

³³ – внутренняя энергия человека изменяется в соответствии с тремя биоритмами: физическим (отвечает за самочувствие и исход дел, которые требуют физических усилий, полный цикл – 23 дня), эмоциональным (определяет периоды оптимизма и пессимизма, влияет на отношения между людьми, полный цикл – 28 дней) и интеллектуальным (характеризуется повышением или снижением мозговой деятельности, полный цикл – 33 дня)

17

Что только не делала Мэрисела, чтобы остановить Дрэго и вырвать императора Мэдока из лап разъярённого дракона. Она бегала вокруг и кричала: «Это друг, Дрэго! Друг! Остановись! Это император Сакурато!» Она прыгала перед его мордой, чтобы привлечь внимание, показать, что она жива и невредима, но Дрэго был невменяем. Из его ноздрей валил дым, из пасти вырывалось пламя, а глаза были налиты кровью.

Мэрисела обещала ему выйти за него замуж без промедления. Грозилась не выходить замуж никогда. Признавалась ему в вечной любви и угрожала вечной холодностью. Клялась отдаться ему до свадьбы. И не подходить к нему на пушечный выстрел, если он сейчас же, вот сию же минуту не отпустит императора. Дракон косил на неё взглядом, но лап своих не разжимал.

В отчаянии Мэрисела схватила горящую хворостину и начала хлестать ею по зелёной блестящей коже, приговаривая: «Да остановись ты, уже, наконец! Ты же себе только хуже делаешь! Ты же можешь драконом остаться навек! Как я без тебя жить буду?!?» Но что там тонкий горящий прутик для жёсткой чешуи дракона? Дракона, который сам и есть огонь?

Мэрисела пыталась применить магию, чтобы взлететь к Дракону на шею и обнять – может, он почувствует её ласку и прекратит душить императора Мэдока. Или закрыть Дракону глаза. Он замотает головой, ослабит хватку и император вырвется сам. Но разве тут, в этом рёве Дракона, можно расслышать музыку магии?

Ни крики, ни угрозы, ни просьбы – ничего не помогало. Наконец, принцесса поняла, что уже поздно – император Мэдока, скорее всего, мёртв, и от отчаяния разрыдалась. Отошла от места схватки к костру, уставилась неподвижным взглядом в его пляшущее пламя и стала ждать, чем же это всё закончится.

Все меры безопасности, которые они с императором Мэдока предприняли, чтобы сбить со следа возможную погоню, оказались нарушены. Сам император мёртв. Схватки Дрэго с воинством принца Биаджино было не избежать, как и последующей мировой войны. Сам Дрэго останется до конца жизни драконом. А она… Что будет с ней – полная неизвестность. Точно одно – она уже никогда не будет счастливой.

Принцесса предавалась унынию и не сразу обратила внимание на лёгкие похлопывания по колену. Оторвала взгляд от костра, посмотрела вниз и увидела… хамелеона, пристроившегося рядом с её ногами. Боясь поверить чуду, тихо спросила:

– Это Вы, император Мэдока?

Хамелеон энергично закивал головой. Мэрисела посмотрела в сторону Дракона, который продолжал реветь и месить лапами землю, продолжая сражаться с невидимым врагом.

– Не будем ему мешать! – сердито сказала принцесса, обращаясь к Хамелеону, и ей показалась, что в его глазах мелькнула насмешливая искорка.

Ей было за что сердиться на Дрэго. Ведь это же надо быть такой тупоголовой рептилией, чтобы не обращать ни на что внимания, никого не замечать и ничего не слышать! Но всё равно, она его любила, а потому спросила с искренней тревогой:

– Он теперь останется Драконом?

Хамелеон отрицательно покачал головой, и Мэрисела вздохнула с облегчением.

Они продолжали тихо разговаривать между собой, хотя интересной такую беседу не назовёшь – попробуйте разговаривать с собеседником, от которого можно получать только односложные ответы – «да» или «нет», когда Мэриселу тронули за плечо, и до боли любимый голос произнёс:

– С кем ты разговариваешь, Мэрисела? Ты нормально себя чувствуешь?

– Если ты интересуешься, нормальна ли я или сошла с ума, то отвечаю – абсолютно нормальна и в своём уме! – ехидно ответила Мэрисела и продолжила, – А ты, принц Дрэго, все пары спустил? Огонь весь растратил?