Сегодняшний вчерашний день

Ян слушал спокойную речь, призванную отвлечь его от болезненных манипуляций с головой и зверел. Не мог поверить, что это она серьезно. У Вискотти не было детей, она потеряла своих близнецов при родах и не могла больше рожать, поскольку отказалась от пластики и не стала восстанавливать матку. Она ненавидела все, что не связывало ее с работой, была трудоголиком, жуткой эгоисткой, одиночкой и поклонницей урбанизации. В личном деле перечислялись пунктики Бьянки, в том числе и то, каким фантастически дорогим, новейшим оборудованием напичкана ее квартира. Она палец о палец не ударила бы не по теме, дома за нее работали машины. Психологические характеристики, записи бесед, Ян знал о ней достаточно, чтобы не верить. Ни один из людей не может иметь идеального прошлого, все подвержены фобиям, ошибаются, совершают плохие поступки, теряют кого-то, но не меняются так, на сто восемьдесят градусов, превращаясь из первостатейной сучки в добродушного садовода. Эта баба будет полоть грядки и воспитывать чужого ребенка? Чем же ей промыли мозги, как она добровольно пошла на такое?

Янат ничего не мог рассказать Вискотти, да и не поверила бы женщина словам, которые даже для него уже отдавали легким безумием. Вчерашнее стало далеким, отступило в тень, посерело, поблекло, и в других обстоятельствах Ян такое свое состояние посчитал бы нормой. Исследователи, контактеры всегда вынужденно приспосабливались и в условиях чужих миров отодвигали обычную жизнь на то время, когда можно будет расслабиться, но не перечеркивали вообще.

И вот.

Деревня, полная доброжелательных, печальных, суровых, нервных, жестких — разных людей, за плечами каждого из которых было прошлое, которое ни один из них не помнил. Янат ходил по узеньким, пыльным улочкам, мимо разбросанных посреди плохо расчищенных джунглей кособоких домишек, настолько примитивных, что он отказывался верить своим глазам и узнавал почти каждого, кто попадался на пути. Его безупречная память услужливо предоставляла информацию, досье на жителей деревни. Он вздыхал с облегчением, понимая, что многие живы и не погибли, как-то все думали, и ломал голову о причинах, которые завели их сюда. На протяжении десяти лет люди пропадали, уходя в неизвестность, чтобы потерять одну жизнь и обрести другую. Почему?

Шептунов пытался как-то объяснить происходящее хотя бы себе, но не мог. Это было ужасное чувство, все вроде бы лежит на поверхности, и нет ни единой зацепки, ни одного факта. Его окружали свидетели и очевидцы, которые ничего не могли рассказать. А Самойлов? Кто человек, который так похож на того Самойлова, на орбите? Кто настоящий? Одни вопросы и ни одного ответа.

Они жили нормальной жизнью недоступной пониманию Яната. Они выглядели нормальными: ели, смеялись, ссорились. Здесь жили семьями, он видел детей, играющих в пыли. Но не могло такого быть. По определению, не могло.

Иначе… вот с этого места и начиналось то, что сводило Яна с ума почище беспамятных людей. В голове крутились снимки области, на которых никогда не замечали никаких следов жизнедеятельности, построек, живых существ. Черт, когда они находились на орбите, он сам неоднократно просматривал потоковое видео в режиме реального времени, ужасаясь следам оставленным войной и силе природы, способной преодолеть такие разрушения. Исследуя местность, Ян бродил повсюду, хотя далеко в горы не совался, ему рассказали о хищниках, которые нападают на одиночек, и потом мысленно совмещал снимки с тем, что увидел. Он пришел к выводу — сомнений быть не может, то место.

И снова одни вопросы — как? Почему? Каким, черти его дери, образом?

Открытие поставило его еще в больший тупик, плюс, теперь Ян знал, с чем придется столкнуться, если он попытается сбежать. Смерть от радиации ему не грозила. Земля давно остыла и не убивала больше, но невозможно было ошибаться, глядя на столь явные признаки прошлого. Переход, если он рискнет, будет не просто тяжелым, а смертельно опасным.