Сёгун

Он чувствовал, что молчаливая Фудзико наблюдает за ним, сердце щемило при мысли об отъезде Марико… Блэксорн взглянул на Фудзико, та извинилась и вышла, закрыв за собой седзи. Они остались одни — Фудзико не вернется, некоторое время они в безопасности… Их страсть была бурной и быстрой… Но вот послышались шаги, голоса… они едва успели привести себя в порядок, как через внутреннюю дверь к ним пробралась Фудзико и вошел Ябу с приказами Торанаги о немедленном тайном отъезде:

— Иокогама, Анджин-сан, потом Осака — краткая остановка, — потом опять Нагасаки, обратно в Осаку и снова сюда, домой! Я послал за вашей командой, чтобы ее доставили на корабль.

Возбуждение охватило Блэксорна от этой посланной небом удачи.

— Да, Ябу-сан. Но Марико-сан… Марико-сан тоже едет в Осаку… Ей бы лучше с нами — быстрее, безопаснее…

— Невозможно, прошу прощения. Нужно торопиться! Собирайтесь! Прилив, понимаете? Прилив, Анджин-сан!

— Хай, Ябу-сан. Но Марико-сан едет в Осаку…

— Прошу меня извинить, но у нее приказы, как у нас всех. Марико-сан! Объясните ему! Скажите, чтобы он торопился!

Ябу был неумолим, и так поздно ночью нельзя было пойти к Торанаге, чтобы попросить его отменить приказ. Не было возможности еще поговорить с Марико или Фудзико, оставалось только торопливое официальное прощание. Но они скоро встретятся в Осаке.

— Очень скоро, Анджин-сан, — так с ним простилась Марико.

«Господи, Боже мой, не дай мне потерять ее!» — взмолился Блэксорн. Морские чайки кричали над берегом — их крики еще больше усиливали тоску расставания.

— Потерять… кого, господин?

Блэксорн опомнился от своих мечтаний и показал на видневшийся вдали корабль.

— Мы называем корабль — «она», мы думаем о нем, как о женщине. Вакаримас ка?

— Хай.

Блэксорн еще мог различать на борту маленькие фигурки — это его команда… Перед ним сразу же встала неразрешимая задача… «Они нужны тебе на борту, — сказал он себе, — и еще много таких, как они! И новые моряки не станут лучше относиться к самураям — большинство ведь тоже католики… Как же мне управляться с ними? Марико была права. Если рядом будут католики — я покойник!»

— Даже я, Анджин-сан… — шепнула она прошлой ночью.

— Нет, Марико-сан, только не вы!

— Вы сказали сегодня днем, что мы — ваши враги.

— Я сказал, что большинство католиков — мои враги.

— Они убьют вас, если смогут.

— Возможно… Но ты… мы правда встретимся в Осаке?

— Да, я люблю тебя! Анджин-сан, помните: бойтесь Ябу-сана…

«Они все правы насчет Ябу, — думал Блэксорн. — Что бы он ни говорил, что бы ни обещал — я и правда сделал большую ошибку… Зачем остановил своих людей, когда он так попался?.. Этот негодяй пока притворяется, но тут же перережет мне глотку, как только я перестану быть ему полезным. И все-таки Ябу тоже прав: и он мне нужен. Никогда я не попал бы в Нагасаки и не вернулся бы живым без защиты! Он, конечно, помог убедить Торанагу… Если он будет командовать своими двумя тысячами фанатиков, мы сможем разнести Нагасаки и, кто знает, даже Макао… Мадонна! Один я беспомощен!» Тут он вспомнил: Дзеко сказала Марико про Урагу — ему нельзя доверять. «Нет, Дзеко ошиблась в нем… В чем еще она ошибается?»

Часть пятая

Глава пятьдесят вторая

Блэксорн вновь почувствовал давящую громаду города, оказавшись в забитой людьми Осаке после долгого путешествия на галере. Огромные городские валы были завалены мусором — его нанес тайфун, кое-где еще валялись головешки, следы недавних пожаров, но величия у Осаки не убавилось, и замок все так же величественно возвышался над ней. Даже с расстояния более чем в лигу виден был колоссальный пояс высокой первой стены, вздымающиеся вверх зубчатые гребни. Но зловещая громада главной башни замка довлела даже над ними.

— Ну и громадина! — нервно протянул Винк, стоявший рядом с Блэксорном на носу корабля. — И не вообразить такую! Амстердам рядом с этим чудищем — мушиное пятнышко!

— Пожалуй… Шторм и здесь много чего разрушил, но не так сильно, как везде. А замок — он вообще вечен — ничего не боится.

Тайфун пришел с юго-запада две недели назад, и о приближении его свидетельствовало много примет — низкая облачность, чайки, дождь: когда он обрушился, галера уже укрылась в бухте, где они пять дней пережидали бурю. Океан бушевал вовсю, а ветры так ярились и свирепствовали, как никогда на памяти Блэксорна.

— Боже, как бы я хотел быть дома, — затосковал Винк. — Мы ведь должны были вернуться еще год назад…

Блэксорн взял Винка с собой в Иокогаму, а остальных отправил обратно в Эдо, оставив «Эрзамус» на безопасной стоянке под охраной Наги. Его команда была рада уехать, как и он был счастлив от них освободиться. В тот вечер опять начались дикие ссоры и споры по поводу корабельных денег. Деньги принадлежали компании, а не ему. Ван-Некк был казначеем экспедиции и главным торговцем и вместе с адмиралом официально распоряжался ими. Когда сосчитали и пересчитали еще раз, нашли, что все цело, кроме тысячи монет. Ван-Некк, поддержанный Жаном Ропером стал спорить о том, сколько денег он может взять с собой для найма новых моряков.