Сёгун (части 1-2)

- Вы мне дюжину раз говорили, что, если когда-нибудь начнется война, она будет длиться очень долго. Война началась, не так ли? Мы видим ее начало. Она наносит вред торговле. Со смертью Торанаги война окончится, и все наши интересы будут в безопасности. Я говорю, нужно ударить по кораблю и отправить его в преисподнюю.

- Мы даже избавимся от этого еретика, - добавил Феррьера, следя за Родригесом. - Мы прекратим войну во славу Бога, и еще один еретик попадет в ад на муки вечные.

- Это будет незаконное вмешательство в их политику, - ответил дель Аква, избегая разговора о настоящей причине.

- Мы вмешиваемся все время. Общество Иисуса известно этим. Мы не простые жестокосердные крестьяне!

- Я и не предполагал иначе. Но пока я на борту, вы не потопите этот корабль.

- Тогда будьте добры сойти на берег.

- Чем скорее этот архиубийца погибнет, тем лучше. Ваше Преосвященство, - предположил Родригес. - Он или Ишидо, какая разница? Они оба язычники, и вы не можете доверять ни кому из них. Адмирал прав, мы никогда не получим снова такой возможности. А что с Черным Кораблем?

Родригес был взят кормчим с условием оплаты в пятнадцатую часть прибыли. Настоящий кормчий Черного Корабля умер от сифилиса в Макао три месяца назад, и Родригес был взят со своего собственного корабля, "Санта-Тереза", и поставлен на новый пост, к его большой радости.

- Сифилис был официальной причиной, - мрачно напомнил себе Родригес, хотя многие говорили, что тот кормчий был убит ножом в спину при драке с ронином во время скандала в публичном доме. Боже мой, это такая удача! И ничто не должно помешать этому!

- Я полностью принимаю на себя всю ответственность, - сказал Феррьера. - Это военное решение. Мы втянуты в войну между туземцами. Мой корабль в опасности. - Он повернулся к главному артиллеристу. - Мы уже в пределах пушечного выстрела?

- Ну, дон Феррьера, это зависит от того, что вы хотите, - главный артиллерист подул на конец фитиля, от чего он покраснел и заискрился. - Я мог бы попасть сейчас ей в нос или корму или попасть в середину галеры, в зависимости от того, что вы хотите. Но если вы хотите попасть в человека, определенного человека, тогда для более прицельного выстрела надо еще немного подождать.

- Я хочу, чтобы вы попали в Торанагу. И этого еретика.

- Вы имеете в виду англичанина, кормчего?

- Да.

- Кто-нибудь должен показать мне японца. Кормчего я, несомненно, узнаю.

Родригес сказал:

- Если кормчий погибнет при выстреле по Торанаге и это прекратит войну, тогда я тоже за это, адмирал. В других случаях его нужно оставить в живых.

- Он еретик, враг нашей страны, мерзавец, он уже причинил больше неприятностей, чем гнездо гадюк.

- Я уже говорил вам, что, во-первых, англичанин кормчий, в-последних, он кормчий один из лучших в мире.

- Кормчие имеют какие-то особые преимущества? Даже еретики?

- Да, клянусь Богом. Мы используем его, как они используют нас. Это великое расточительство, если мы убьем такого опытного кормчего. Без кормчего нет этой вонючей империи, нет торговли и нет ничего. Без меня, ей-богу, нет ни Черного Корабля, ни доходов, ни пути домой, так что мое мнение чертовски важно.

С верхушки мачты донесся крик:

- Эй, на юте, галера меняет курс! Галера направлялась на них, но теперь она забирала на несколько румбов влево, глубже в гавань. Родригес тут же закричал:

- Тревога! Правый борт, смотреть в оба! Эй, на парусах! Внимание! Поднять якорь!

Все на корабле сразу бросились выполнять его приказания.

- Что случилось, Родригес?

- Я не знаю, адмирал, но нам надо выйти в открытое море. Эта толстопузая проститутка заходит нам с подветренной стороны.

- Ну и что? Мы можем потопить их в любой момент, - сказал Феррьера, нам еще надо погрузить на борт товары, и святым отцам надо бы вернуться в Осаку.

- Да. Но ни одно вражеское судно не зайдет мне с наветренной стороны. Оно может обойти кругом и напасть на нас со стороны носа, где у нас только одна пушка.

Феррьера презрительно рассмеялся.

- У нас двадцать пушек на борту! А у них ни одной! Ты думаешь, этот корабль с грязными языческими свиньями осмелится попробовать атаковать нас? Ты просто не в своем уме!

- Да, адмирал, поэтому я все еще и плаваю. "Санта-Тереза" выходит в море!

Паруса освободили, и ветер начал наполнять их, рангоут потрескивал. Обе смены были на палубе у боевых постов. Фрегат тронулся, но его ход был еще очень медленный.

- Ну, давай, сука, - торопил Родригес.

- Мы готовы, дон Феррьера, - сказал главный артиллерист. - Я вижу его через прицел. Но долго у меня это не получится. Который там Торанага? Укажите мне его!

На борту галеры не было факелов; единственным освещением был лунный свет. Галера все еще была со стороны кормы, в ста ярдах, но повернулась теперь влево и направлялась к дальнему берегу, весла двигались в одном и том же темпе.

- Это кормчий? Высокий мужчина на юте?

- Да, - сказал Родригес.

- Мануэль и Педрито! Возьмите на прицел его и полуют! - Ближайший к ним артиллерист сделал небольшие поправки в наводке. - Который из них Торанага? Быстро! Хелмсмен, два деления вправо!