Сеятели ветра (СИ)

— Ханэ, ты весьма неубедительно изображаешь недовольство, — рассмеялся Казу. — Хочешь, я тебя научу в свободное время? Если когда-нибудь попадёшь в столицу, тебе это очень пригодится, поверь. А даже если этого и не случится, мало ли, с каким лицедеем тебе придётся иметь дело?

— А я на тебе не разорюсь?

— Ханэ, боже, я не настолько мелочный, — на лице Казу мелькнула тень досады, но Ханэ не мог различить, настоящая она или наигранная. — Что ж, идём искать Обуру? Пока я поучал Шиёки, он успел куда-то деться.

— Возможно, он нашёл себе хорошенькую волчицу? С твоей стороны было бы ужасно неучтиво их отвлекать.

Казу зажмурился и потряс головой.

— Нет, нет, нет, никакие волчицы его не привлекают!

— Ага, то-то он на Аюми смотрел, как сорока на золотую подвеску, — съехидничал Ханэ.

Он немного преувеличивал, но на Казу его слова произвели сильное впечатление. На лице столичного вранолюда задумчивость сменилась явным раздражением. Прикусив губу, Казу сжал в руке веер.

— Зато она на него не смотрела точно, — успокаивая себя, пробормотал Казу. — Они даже не разговаривали толком, что за глупости, этого никак не могло произойти…

— Надеюсь, ты не собираешься устраивать ту самую безвкусную потасовку, которую ты так не любишь? — поинтересовался Ханэ.

— Нет, конечно, — ответил Казу таким тоном, словно именно это он и собрался сделать.

— Замечательно. А то я уже забеспокоился за твой культурный облик.

— Как любезно с твоей стороны, — процедил Казу.

— Ладно, ладно. Не хватало мне ещё с тобой поссориться.

Казу ненадолго скрылся с глаз, пообещав, что приведёт с собой Обуру. Умчался он в облике полуптицы, так что проблем с поиском у него не должно было возникнуть. Ханэ рассудил, что ждать их возвращения можно и в садовом гамаке. Забравшись туда, вранолюд улёгся на спину и, подложив руки под голову, стал созерцать мельмешащую над ним зелень. Пахло вечерней свежестью, яблоками и поздними цветами. Сочетание приятных ароматов действовало умиротворяюще, и Ханэ сам не заметил, как задремал.

Из дремотного состояния его вырвал бесцеремонный толчок. Вздрогнув, Ханэ неохотно приоткрыл один глаз, готовый послать незваного гостя куда подальше.

Над ним стоял Казу, бледный, как мрамор.

— Ханэ… он пропал.

— Как пропал? — нахмурился Ханэ, вылезая из гамака. Он окинул столичного вранолюда полным подозрения взглядом, но на этот раз его испуг точно был настоящим. Казу мял в дрожащих руках веер, даже не замечая, что творит, и кусал губы. — Может, он и правда решил с кем-то уедини…

— Нет, не может! Его переговорный амулет не отвечает. Я, я не знаю, когда он перестал работать. Чёрт, почему я не проверил раньше?!

— Так, погоди. А он мог отправиться в квартал удовольствий в одиночку?

— Нет, нет, мы же договорились… — Казу раскачивался взад-вперёд, обхватив себя руками за голову. Похоже, Ханэ он даже не слушал. Он говорил сам с собой, то бормоча под нос, то повышая голос, и это выглядело настолько дико, что у Ханэ волосы зашевелились.

Тревога столичного вранолюда заразила и Ханэ. Правда, он больше беспокоился за самого Казу, чья привычка накручивать себя перешла всякие границы. Одно дело осторожность, и совсем другое — на ровном месте придумывать, что могло случиться с братом.

Не выдержав, Ханэ схватил его за плечи и рявкнул:

— Казу, успокойся! Мы обратимся к Таруо или Нири, и они его в два счёте тебе найдут. Я возьму на себя ответственность за то, что они будут использовать акурэ. Глава поймёт.

Казу глянул на него круглыми от ужаса глазами.

“Изанами мне свидетель, никогда бы не подумал, что его так легко сбить с ног, — с оторопью подумал Ханэ. — Надеюсь, наши поиски не затянутся, иначе Казу совсем с ума сойдёт”.

Казу кивнул, со свистом втянув в себя воздух.

— Спасибо. Я… я этого не забуду, — он говорил медленно, с явным усилием сдерживая дрожь в голосе.

— Ты теперь у меня в долгу, — поддразнил его Ханэ, вполсилы толкнув в плечо. Казу глянул на него с непониманием. — Боги, Казу, я просто шутил. О каком долге вообще может идти речь? Обура и мой родственник, в конце концов.

С этими словами Ханэ рывком развернул акурэ. Уже взмыв в воздух, он оглянулся на Казу и обнаружил, что у того никак не выходит обернуться хотя бы полувороном. Перья таяли, как воск от пламени свечи, не успевая толком сформироваться.

— Оставайся здесь, я их найду! — не выдержал Ханэ.

Это подействовало, но совсем не так, как Ханэ рассчитывал. Казу наконец удалось справиться со своим акурэ. Он поравнялся с Ханэ и, не останавливаясь, свернул вправо.

— Они там, — бросил через плечо Казу.

Когда он отвернулся, Ханэ сжал в когтях свой амулет, скрытый за перьями на груди. Покрытые мелкой чешуёй пальцы кольнуло холодом мёртвого металла.

“Ещё немного, мне нужно ещё немного удачи, — беззвучно молил Ханэ. — Сейчас ведь полнолуние, это же твоё время, богиня Цукиёми. Прошу, пусть твой амулет притянет удачу в последний раз”.

Глава 11