Сейф для семейных тайн

Котова хотела заставить себя подумать о чем-нибудь другом, но потом все же решила, что надо выплакаться раз и навсегда и больше к этому не возвращаться.

Пока она не готова к переменам в своей жизни, иначе это произошло бы непременно. Значит, и думать особенно нечего. Если Гоша пригласит ее на встречу, то она пойдет. Обязательно пойдет. Но больше ничего не будет.

Лариса вышла из ванны, надела легкую сорочку и легла в кровать. Она закрыла глаза и увидела перед собой лицо Егора.

«Кстати, не забыть о нем, — вспомнила она свои опасения. — С ним надо поосторожнее все же. Видимых причин для этого нет, но интуиция подсказывает обратное». А Котова привыкла доверять своей интуиции.

Утром Ларису разбудила дочь.

— Мама, тебя к телефону, — сказала Настя.

— К телефону? — Котова удивилась. Кому она потребовалась с утра пораньше?

— Здравствуйте, Лариса Викторовна, — услышала она голос Кондакова.

— Егор? Это вы?

— Да. Я не разбудил вас?

— Нет, не беспокойтесь. Все нормально. Что-нибудь случилось?

— Ничего не случилось. Просто я хотел поговорить с вами. Давайте встретимся. Я подумал, что могу посмотреть марки, которые есть у Ведерского. Зря я вчера отказался. Вам ведь для дела надо, а не просто так.

— Конечно. Но давайте как-нибудь в другой раз. Я думаю, что вы были абсолютно правы. Если бы и пропала какая марка, то в альбоме осталось бы пустое место. А его нет. Значит, все в наличии. Тогда и волноваться нечего. Я просто проверяла эту версию. Но теперь вижу, что не стоит беспокоиться.

— Смотрите, а то, если что, я могу помочь. — Кондаков говорил спокойно и уверенно.

— Да нет. Не надо пока.

— Но у вас есть хоть какие зацепки?

— Пока, к сожалению, ничего. Но я еще не всех из списка, который вы мне дали, проверила.

— Ну хорошо. До свидания. Звоните, если потребуюсь.

— Обязательно.

Лариса положила трубку и почувствовала неловкость. Но была уверена, что права. Не стоит посвящать Егора в тонкости дела. Она и без него разберется.

Теперь ей еще больше захотелось поехать в общество филателистов. Очень уж серьезно воспринял Кондаков это событие. Значит, за ним что-то кроется.

Котова собралась быстро. Она накормила дочь, проснувшегося мужа и унеслась по своим делам.

Сегодня она решила не беспокоить Карташова. Он вчера и так большой стресс получил. Да и его присутствие необязательно. Уж поговорить с людьми она и без него сможет.

Лариса села в машину и быстро доехала до нужного здания. Уже не спрашивая старушку, стала подниматься на второй этаж. Долго бродить по коридорам не пришлось. Лариса почти сразу увидела на двери надпись, сообщавшую, что именно в этой комнате то, что она ищет.

Котова вошла. Комната была огромной, но народу в ней было немного. Где-то около шкафа стоял один старичок, да еще двое мужчин сидели за столом с огромными лупами в руках и рассматривали содержимое большого кляссера.

Лариса решила побеспокоить старичка.

— Здравствуйте, можно с вами познакомиться? — сказала она.

Пожилой мужчина повернулся к ней, сдвинул очки на нос и улыбнулся.

— Разумеется. Я не против знакомства с вами. Зовут меня Серафим Антонович Бушницкий.

— А меня — Лариса Викторовна Котова.

— Если позволите — просто Лариса?

— Конечно. Я хотела бы поговорить с вами о коллекции Ведерского Семена Александровича.

Бушницкий посмотрел на нее с интересом и даже выпрямился. Наверное, ему очень понравилось, что кто-то просит у него помощи.

— Идемте присядем, — предложил он.

Они сели на большой, несколько старомодный диван около огромного стола. Серафим Антонович потер руки, снял очки и приготовился слушать.

— Вы знаете, наверное, что Семена Александровича убили. — Котова решила начать с этого.

— Я слышал краем уха и очень огорчен. Человек был хороший. Ничего плохого сказать не могу. Я знаю его лет восемь, и всегда видел от него только добро.

— Я занимаюсь частным расследованием, — продолжила Лариса.

— Никогда бы не подумал, — перебил Бушницкий. — Вы совершенно не похожи на детектива. Хотя, наверное, это и к лучшему.

Котова не знала, как реагировать. Поэтому просто задала следующий вопрос:

— Выяснилось, что Ведерский собирал марки. Вы можете мне сказать, имелись ли у него редкие и дорогие экземпляры? Вообще, расскажите мне о нем как о коллекционере. Насколько серьезно он этим занимался?

— Что ж. Вы обратились прямо по адресу, — спокойно сказал Серафим Антонович, провел рукой по тощей бородке и прищурил глаза. — Семен Александрович состоит в нашем обществе лет восемь. Я уже говорил вам об этом. А марками он увлекался с детства. Он показывал их мне. Честно говоря, у него не было ничего такого ценного.

— Значит, не было?

— Но… В последние три года он стал активно искать дорогие марки. Это после того, как один его товарищ привез ему из-за границы несколько штук. Не сказать, чтобы очень уж редкие, но достаточно. Правда, были и обычные…