Сэйв

Поворачиваюсь на звук и вижу недовольный взгляд ледяных глаз невесты Тиджея. Да, вам не почудилось. Я серьезно только что употребил слово «невеста» с Тиджеем в одном предложении. Но это уже другая история, их история, которую они, возможно, расскажут вам сами.

– Привет, Джесс, – ухмыляюсь я. – Ты, как всегда, сама любезность.

– А то я не знала, – фыркает Джессика, обнимая меня.

Эмили широко улыбается и следом за мной притягивает подругу в объятия:

– Боже, Джесси, ты такая красотка!

Джессика тоже начинает визжать:

– А ты такая зефирка! Лизи бы сошла с ума, увидев тебя в таком платье!

Они обмениваются еще парочкой бессмысленных фраз, совершенно позабыв о том, что мы вообще-то опаздываем, отчего я стою, закатив глаза.

– Пойдем скорее, – берет меня за руку Эм, но я притягиваю ее к себе и бросаю Джессике:

– Мы будем через минуту, Джесси.

– Что? Почему? – хмурится Булка.

Я медлю, а затем, набрав полные легкие воздуха и шумно выдохнув, начинаю:

– Мне нужно… кое-что тебе сказать.

– Ты же мне не изменил? – испуганно спрашивает она.

– Что?! – вскрикиваю от недоумения. – Ты спятила?

– Напоминаю: мы разговаривали об этом лишь один-единственный раз, когда ты ушел из бара с той блондинкой.

– Родная…

– Это в прошлом. Прости. Просто…

– Я тебе не изменял. Не изменяю. И не буду изменять.

– Хорошо, – выдыхает она. – Тогда в чем дело?

– Ты же знаешь, что мой контракт заканчивается через пару недель?

Эмили пристально смотрит на меня странным взглядом своих зеленых глаз, а затем кивает, и я продолжаю:

– О’Донован, вратарь «Орлов», травмирован, и они предлагают мне вернуться.

Булка сводит свои широкие брови к переносице и молчит. Затем тихо спрашивает:

– Ты хочешь вернуться в Лос-Анджелес?

Медленно киваю.

– Так ты… – Она отводит взгляд и начинает часто моргать. – Ты хочешь расстаться?

Вскидываю брови так сильно, что чувствую их на уровне затылка, а затем обхватываю ее лицо ладонями и, пристально глядя в ее потрясающие глаза цвета ядовитого плюща, отвечаю:

– Булка, мы вместе уже больше года, а я никак не перестану удивляться тому, сколько ерунды сидит в твоей прекрасной голове. Нет, я не собираюсь с тобой расставаться. Ни за что и никогда. Я спрашиваю тебя, хочешь ли ты, чтобы мы переехали в Лос-Анджелес?

– Вместе?

– Родная… – Начинаю терять терпение. – Конечно, вместе. Я ни за что не уеду от тебя один. Мой дом там, где ты.

Вижу в ее зеленых глазах скопившиеся слезы и наклоняюсь, чтобы целомудренно поцеловать губы.

– Я… ты правда останешься, если я не захочу ехать?

– Да.

– Но… – Она хмурится. – Почему?

– Потому что я люблю тебя? – Пожимаю плечами.

– Любишь? – Широко распахивает глаза.

Улыбаюсь.

– Люблю. Я безумно тебя люблю. Я знаю, что никогда не говорил это вслух, но… Каждый раз, когда ты засыпала на моей груди, я произносил в своей голове эти три слова. Знаю, глупо, но мне было страшно закричать о своей любви.

– И что же изменилось?

– Я наконец перестал бояться признаться себе самому в том, что ты моя семья.

Одинокая слеза стекает по ее щеке, и я ловлю ее губами.

– И я буду там, где будешь ты. Всегда. Так что скажешь?

– Да! Конечно да! – шепчет она в ответ. – Я тоже тебя люблю, Мэттью.

От ее признания в груди становится теплее. Крепко обнимаю ее, обхватив руками изящную талию. Сознание накрывает эйфорией счастья. А по венам растекается нежность. Провожу пальцем по ее губам, и с них срывается короткий вздох, пока ее красивые глаза наполняются слезами. Она накрывает мои губы своими, и мы сладко кружим языками, переплетая их в нашем собственном танце нежности.

Этим поцелуем я закрепляю клятву любить ее. Каждый новый день.

И не важно, в каком городе или стране мы будем встречать этот самый день, важно только то, что мы будем встречать его друг с другом.

Я чертов счастливчик, что тогда сделал этот сэйв, ведь отныне я точно знаю, что Эмили Фишер не просто моя зависимость или та самая вторая половинка сердца с карты Купидона. Эмили Фишер – весь мой мир.

Эпилог

Parmalee, Blanco Brown – Just The Way

Эмили

15 лет спустя

Когда я просыпаюсь, за окном ярко светит солнце. Небо такое ясное, что на нем нет ни облачка. Сажусь в постели и любуюсь океаном, волны которого пытаются обогнать друг друга у золотистого берега. Бирюзовая гладь воды мерцает и заставляет меня зажмуриться, и в этот момент на моих губах появляется улыбка от ощущения умиротворения.

Поднимаюсь на ноги и выхожу из спальни. По запаху яблок и корицы догадываюсь, что Мэттью на кухне. Торопливо сбегаю по лестнице и замираю.

Солнечный свет освещает деревянные кухонные фасады, и их золотистые ручки переливаются разноцветными мушками. Из портативной колонки звучит джазовая мелодия, и Мэттью что-то напевает себе под нос. На нем лишь спортивные штаны, и я вижу, как напрягаются мышцы его рук, пока он выкладывает на сковороду овсянку с яблоками. На его груди красуется слинг, а в нем спит наша маленькая Мэри. Облокачиваюсь на дверной косяк и с нежностью смотрю на этих двоих.