Секира царя Колоксая

— Не совсем она, Огня. Так тебя, кажется, называют друзья? Огня… Огонёк… Огнеяра! — протянул Дакарей, словно смакуя её имя на вкус. — Новое имя тебе удивительно подходит: такое звонкое, сильное. Молодец, что выбрала его!.. Так, о чём это я? — мужчина повёл видунью по дому: — Видишь ли, то, что ты всё это время таскала в сумке, — копия. Очень качественная, кстати, но копия. А мне нужна настоящая рукопись.

— Даже если и так, текст передан верно.

— Важно не только написанное, огонёк, но и на чём писали…

А дальше Огнеяра его не слушала. Дакарей открыл дверь, и они вошли в темницу, где к стене был прикован Володарович. Прикован так, чтобы не мог колдовать. Альвийка узнала чёрный металл наручников и ошейника. Такие делали в подземельях дроу. Ни один меч не мог их разрубить. Но хуже всего — металл впитывал в себя силу того, на ком находился. Оковы крепли, а маг слабел.

По тому, какими взглядами обменялись мужчины, девушка поняла, что они уже разговаривали и, возможно, не раз. Но когда она бросилась к волхву, Дакарей не пустил. С неожиданной в таком рыхлом теле силой удержал за руку:

— Ты спрашивала, что мне нужно… Твой дар, Огнеяра. Ты поможешь мне отыскать настоящую рукопись.

— Огня, даже не думай! — предупредил Володарович.

— Найдёшь и привезёшь её сюда, — улыбнулся Дакарей, доверительно склоняясь к уху девушки. — Иначе тарс умрёт, и я очень постараюсь сделать этот процесс долгим и мучительным.

По хлопку в комнату вошли двое слуг.

— Проводите мою дорогую гостью к столу, — велел им хозяин и, повернувшись к альвийке, улыбнулся: — Я скоро присоединюсь к тебе, огонёк.

Когда девушка, сжав кулаки, вышла, Дакарей подошёл к пленнику.

— Ты глупец, волхв!.. Эта девочка любит тебя, поэтому принесёт мне рукопись на блюдечке с золотой каёмочкой, если будет хоть один шанс спасти тебя.

Радомир с глухим отчаяньем рванул руки, в который раз пытаясь избавиться от оков. Безрезультатно. Зло глянул на ухмыляющегося мужчину:

— С голубой.

— Что?

— Блюдечко с ГОЛУБОЙ каёмочкой, — поправил тарс южанина, отворачиваясь.

— А-а-а, запомню, — пообещал Дакарей. — Как браслеты? Не жмут?

— В самый раз.

— Ты же знаешь, что это за оковы? Поэтому не трепыхайся зря. Как только девочка покинет остров, я сниму их, чтобы они не высосали тебя полностью. Посидишь в обычной темнице.

— А сейчас зачем они?

— Надо произвести жуткое впечатление на Огнеяру. Представляешь, как она будет торопиться, зная, что кандалы вытягивают из тебя жизнь?

Радомир скрипнул зубами, но сдержался. Дакарей подошёл, пристально разглядывая его:

— Не могу понять, что она нашла в тебе? Ни рожи, ни кожи. А уже тогда, в Седой горе, глаз с тебя не сводила.

Тарс растерянно моргнул:

— В Седой горе?.. На свадьбе Честимира и Яронеги?.. Ты был там?!

— Конечно!

Первая мысль, пришедшая в голову, что Дакарей не обычный знатник, раз его пригласили на княжескую свадьбу. А вторая — ещё интереснее! Радомир понял, что Огнеяра и на этот раз оказалась права, предположив, что все дары Колоксая связаны. И связаны они человеком, стоящим перед ним!

— Это ты украл меч Перуна!

— Не я, — усмехнулся мужчина. — Но я подсказал, как это можно сделать.

— Кому?

— Не знаю. Я не встречался с ним лично, просто передал указания.

Володарович прищурился: темнит тикариец.

— А золотая чаша?.. Вот только не лги, что ты тут ни при чём! — и он кивнул на безмолвного стража у двери.

Дакарей хмыкнул.

— Чаши у меня тоже нет… Из-за вас, кстати.

Володарович отвернулся к маленькому оконцу.

— Ты собираешь дары Колоксая… Но зачем?

Тикариец перестал смеяться и прищурился.

— А ты не понял?.. Хотя мне говорили, что история магии была твоим нелюбимым предметом в школе Триглава, — мужчина направился к выходу. — Мне пора, девочка там совсем одна.

— Не называй её девочкой! — вспылил Володарович. — Огнеяра старше тебя!

— Если считать годы, то да. Но если перекинуть альвийский возраст на наш, то Нимфириель ещё дитя горькое, — Дакарей опять изобразил милую улыбку. — Ну, не скучай!

Глава 15

Со стороны казалось, что обедают старые приятели. Дакарей был весьма любезен и галантен, ухаживал за гостьей и развлекал разговорами. А Огнеяре было ради кого терпеть и притворяться. Элементарная логика подсказывала, что лезть на рожон сейчас нельзя. Оказаться, как Радомир, в темнице видунья успеет всегда. А вот оставаясь на мнимой свободе можно попытаться что-то предпринять. Хотя бы разобраться, где они находятся и что задумал Дакарей. То, что всё не так просто, альвийка поняла уже в конце обеда, когда на балкон вышел мужчина в длинной хламиде, которые носили жители пустыни. Он что-то прошептал хозяину дома и отступил назад, выпрямляясь. Девушка побледнела, не в силах поверить глазам:

— Чародей?

Те же прожигающие насквозь чёрные глаза, то же худое, желтоватое лицо. И если бы не светлая одежда, видунья решила бы, что перед ней призрак колдуна, убитого два года назад в Долине туманов.

Дакарей засмеялся: