Секлетея

Анна Александровна приехала за Литой посреди лагерной смены с печальными новостями. После кремации в их доме собрались немногочисленные гости на поминки. А потом они захоронили урну на Волковом кладбище в Ленинграде и заказали панихиду в Николо-Богоявленском соборе, который один из немногих не закрывался в Ленинграде в советский период.

Москва, Литва 1975 – 1977 годы

Чтобы как-то скрасить горестное лето 1975 года Анна Александровна решила повезти Литу путешествовать. Они отстояли панихиду по Владимиру на 40-й день в храме Воскресения на улице Неждановой (Брюсов переулок) и вечером следующего дня сели в поезд Москва – Вильнюс, оставив любимого Барсика на соседку.

Вильнюс поразил ее: он разительно отличался от советских городов. Здесь и там преимущественно звучала литовская и польская речь, так что казалось, что находишься не в советском Вильнюсе, а каком-то древнем скандинавском городе. Жители говорили по-русски с красивым прибалтийским акцентом и с русскими, или советскими, были прохладно вежливы, всем своим поведением показывая им, что они, литовцы, другие, а Вильнюс вовсе не советский, а европейский город. Удивляло и то, что почти все литовцы были верными прихожанами костелов – католических церквей, которые не закрывали в советский период.

Они посетили вечернюю службу в главном католическом костеле города – святых апостолов Петра и Павла. Снаружи костел не представлял ничего особенного, но внутри его роскошь поражала воображение. Стены и купол были унизаны лепными фигурами святых, их количество впечатляло. Костел освещала люстра в виде корабля. В нем было десять алтарей, главным был алтарь во имя святых Петра и Павла, а алтарь Иисуса Антокольского, по древним преданиям, обладал чудотворной силой. Во время мессы звучал орган и многоголосное пение хора придавало богослужению торжественность и величие. Лита расплакалась: она все время думала об отце.

На следующий день они посетили башню Гедимина и Тракайский замок, который находился недалеко от Вильнюса и недавно был восстановлен из руин в соответствии со специальной программой восстановления культурного наследия СССР. А вечером они гуляли по старому городу и зашли в маленький немецкий ресторан на Кафедральной площади, где отведали настоящие свиные ножки. Да, Вильнюс того времени для советских людей был настоящим Западом.

Через два дня они поехали в Каунас на электричке. И этот второй по значению город Советской Литвы ей тоже очень понравился. Там был небольшой старый город и свой, Каунасский замок.

Она долго стояла в музее Микалоюса Константинаса Чюрлениса перед картиной «Истина». Звучала музыка Чюрлениса, который был выдающимся художником и композитором, и под эту музыку картина оживала. На ней изображен человек со свечой, в пламени которой сгорают ночные мотыльки. Лита подумала о том, какая горячая эта истина. Человек на картине слегка улыбался и глядел свысока и полуобернувшись на мотыльков, которые сгорали от неспособности вынести огонь истины.

Она вспомнила и загадочную улыбку Моны Лизы великого Леонардо, которую она год назад видела на выставке в Пушкинском музее в Москве. После обеда они пошли в музей чертей и узнали, что это единственный такой музей в мире.

Анна Александровна хотела отдохнуть и покупаться в Ниде – литовском поселке на уникальной Куршской косе27. Они из Каунасса добрались на автобусе до Клайпеды, а оттуда на пароме перебрались на косу. У остановки парома их встретила разъездная машина санатория, куда они купили путевки. На Литу произвела впечатление дорога до Ниды: вековые сосны обрамляли узкую дорогу, им попадались грибники, корзины которых были полны белых и маслят.

В санатории их поселили на втором этаже в мансарде деревянного коттеджа. Коттеджи в санатории были покрашены в разные веселые цвета, их коттедж был голубого цвета, а столовая располагалась в коттедже лимонно-желтого цвета.

Литу ошеломил живописный пейзаж Куршской косы, она часами разгуливала в одиночестве по дюнам и частенько поднималась на самую высокую из них – Дюну Парнидиса. Анна Александровна не волновалась и отпускала ее, ведь одним из главных преимуществ жизни в СССР было практически полное отсутствие преступности – путешественники могли без страха останавливаться в любых местах, особенно на курортах.

В Ниде был местный маленький рынок, на котором продавалась сыровяленая свинина, свежая рыба, овощи, изделия из янтаря, которым славятся Прибалтика и Калининградская область, и литовская шерсть для вязания. К 1975 году в Москве уже наблюдался дефицит на отдельные виды продуктов и промышленных товаров, а в Советской Прибалтике было все: от первоклассной молочной продукции, мяса и рыбы до модных трикотажных вещей. Последние тогда были очень популярны в Москве и приравнивались к дефицитным товарам из стран Восточной Европы: ГДР, Болгарии и Югославии.